Аля
Ты никогда сама не заработаешь на такую жизнь. Никогда. Никогда, Саша. И вряд ли где-нибудь подцепишь такого мужчину. Такой шанс выпадает один на миллион, перебивает меня сестра, это совершенно другой уровень. Если для этого мне придется покончить с прошлой веселой жизньютак тому и быть. Ты вообще видела его? Я вытащила счастливую картумой муж не только богат, но и красив. Как-нибудь я его сфоткаю без рубашки и отправлю тебе по Ватсаппу. Ты упадешь.
Не надо. Мы же не сможем общаться, Аль, я едва улыбаюсь ей. Какая же она дурочка. Я не могу даже обижаться на нее. Где-то я ее понимаюпосети я семью Смоленских, у меня бы тоже могла поехать крыша от роскоши, в которой они живут. К тому же, Смоленский действительно шикарный мужчина. Его папочка, наверное, сам дьявол. У обычных смертных такой мужчина не получился бы.
Почему это мы не сможем общаться? Глупости говоришь какие-то.
Потому что наша семья не ровня им. Думаешь, они пустят в особняк нашу маму, чтобы она поиграла с внуками? у меня вырывается усмешка, нет, конечно. Наверняка они уже узнали все о нас. Узнали о том, как я зарабатываюсо мной тебе точно запретят общаться, чтобы не запятнать чистое имя жены наследника Смоленских.
Аля отмахивается и отходит в сторону, потому что со стороны палаток с едой идет достаточно едкий дымок.
Не переживай. Во-первых, им плевать. Про тебя даже никто не спрашивал. Я думаю, они тоже люди, и поймут, что я по вам скучаю. Возможно, мне придется прятаться от журналистов, но, поверь, я найду способ с вами встречаться. Ох, боже, она вздыхает, посмотрев на время, через три часа самолет, и я в Москве. Еду к его родителям и мы подаем заявление в ЗАГС. А потом начнется подготовка к свадьбе Я не верю даже, что все так изменится.
Ты уверена, Аль? я с беспокойством смотрю на нее.
Какая же она красивая. Неужели и я такая была? Рыженькая, со светлыми ресницами и веснушками. Как полевой цветочек. Жаль, что такую внешность не все ценят. Когда ты яркаялегче пробиться везде. Мне приходилось подкрашиваться в неестественный огненно-рыжий, наносить яркий макияж на лицо, чтобы скрыть веснушки и почти прозрачные ресницы. Так я всего лишь отдаленно напоминала сестру, с которой мы были близнецами. Но всем нравилось.
Девочки подбивали меня вообще перекраситься в блондинку. Говорили, что мне подойдет больше, но я сомневалась
Смоленский вот клюнул на естественную красоту.
Саш, хватит панику наводить! Я просто в нетерпении.
Дай бог, шепчу я, когда Аля уходит к какой-то из палаток, чтобы заказать себе что-нибудь еще.
Если бы я тогда знала, чем для нее обернется этот брак, я бы схватила ее прямо там и увезла подальше. Сделала бы все, чтобы она рассталась с этим Смоленским. Потому что после всего, что случилось, я искренне и от всей души ненавидела семью Смоленских и желала, чтобы они горели в аду.
* * *
Это случилось через год после свадьбы Али.
Ночью раздался неожиданно звонок в дверь. В тот момент я лежала в ванне, наслаждаясь и отмокая в пене. Пришлось вылезти: когда я попыталась притвориться, что дома никого нет, позвонили еще раз и настойчивее. Я быстро обтерлась полотенцем, накинула халат и вышла в коридор. Заглянув в глазок, я почувствовала, как мои волосы стремительно седеют.
Аля! я распахнула дверь. Сестра стояла на порогепромокшая до нитки, в одной мужской рубашке и с голыми ногамии это-то в середине ноября, твою мать!
Затащив ее в квартиру, я запихнула сестру в ту же воду, в которой я принимала ваннуплевать на гигиену. Алю надо было срочно согреть.
Какого черта ты в таком виде?! Что случилось? Где твой муж?!
Она молча мотнула головой в ответ. Боже, она была вся грязная. Рубашка вся в странных разводах. И только откинув волосы с ее лица, я поняла, что кроме грязи на ней была еще и кровь.
Боже мой, прошептала я, осторожно трогая ее скулу, которая была ободрана так, словно Алиным лицом пытались помыть асфальт, это он с тобой сделал? Он ублюдок! Ты не вернешься к нему, Аль!
Я не вернусь к нему, ее голос смахивал на шелест листвы, мы развелись.
Ты пойдешь в полицию и напишешь заявление. Что произошло? Он что-то еще с тобой делал?
Я не скажу тебе, Саш. Прости. И в полицию я не пойду.
Дура! Сейчас же. Пока не поздно, вылезай из ванны. Ты должна снять побои. Возможно, у тебя на одежде и кожи будут частички твоего гребаного муженька, если мы их еще не смыли. Это будет главное доказательство. Такое нельзя оставлять просто так!
Саш, ты дура? сестра подняла на меня пронзительные, голубые глаза, он замнет все деньгами, поверь. Или просто избавится от меня. Это будет дешевле, чем обелять его прекрасную репутацию.
Я тебя спрячу, тихо ответила ей, у меня есть знакомые. Думаю, среди них найдутся и те, кому Смоленские как кость поперек горла.
Послушай меня, Саш я не стану этого делать. Я беременна от Кирилла. Сейчас я на втором месяце, она говорила это таким убитым голосом, что у меня побежали мурашки, он о ребенке не знает, и я хочу, чтобы никогда не узнал. Ты была права. Для меня сказка превратилась в фильм ужасов, она рвано всхлипнула, а мой мужв чудовище. Я не допущу, чтобы мой ребенок рос в той семье. Как же ты была права
Ты хочешь оставить ребенка?
Да. Я не стану делать аборт. И если я пойду в полицию он может обо всем узнать. Отберет ребенка и убьет меня.
Боже. Как же все кошмарно.
Будешь жить у меня, произнесла твердо я, малыша мы обеспечим всем. Рожай и ни о чем не беспокойся.
* * *
Сестра погибла через два месяца после рождения малышки. Очень странноее сбили на пешеходном переходе. Судя по записям с камер, которые мне показывал молоденький полицейский, на нее наехали будто бы специально. Машина скрылась. Ее так и не смогли потом найти.
Последний раз я увидела сестру в реанимации. Я стояла рядом, положив ладонь на ее руку, и плакала.
Мы даже не смогли поговорить в последний раз. Она ушла, так и не приходя в сознание. Так, может быть, я бы многое спросила у нее, и попросила бы прощения за всё, что не успела для нее сделать.
Глава 2
я от Екатерины, заканчиваю медленно я, выныривая из воспоминаний, которые калейдоскопом пронеслись перед глазами, оставив мерзкий привкус на языке.
Смоленский скользит по мне взглядом серых, яркими, как сталь, глазами, не оставляя путей к отступлению. Надо было разворачиваться и уходить раньше, но я же не знала, кто он!
Он цепко рассматривает меня с ног до головы, но дольше всего задерживается на лице, словно пытаясь с него что-то прочитать. Это внимание оставляет какое-то липкое и морозное чувство напряжения на коже. Обычно мужчины смотрят на меня немного иначе.
Узнал? Что-то подозревает?
Нет, вряд ли. Сейчас я не сильно похожа на свою сестру. Мои рыжие волосы давно перекрашены в очень светлый блонд, светлой моя кожа бывает только тогда, когда я пропускаю сеансы в солярии, а еще я всегда была недовольна губами и несколько лет назад впервые решилась их подколоть. Совсем немногои лицо сильно изменилось.
Ты не мог взять свою невесту? гремит голос второго мужчины. Я не помню хорошо семейку Смоленских, но, похоже, возмущается сейчас его отец, пресса перемоет тебе все кости. У тебя свадьба на носу.
Её постоянно тошнит, лениво замечает ублюдок по имени Кирилл, едва взглянув на отца. Он выглядит нагло и расслабленно, вызывая у меня одним видом антипатию, что удивительно для такого красивого мужчины, после того, как она хлопнется в обморок, мне перемоют кости еще тщательнее, чем если я появлюсь с другой женщиной.
Я делаю вид, что меня тут нет, пока глава семьи Смоленских смотрит на меня так, будто вляпался в дерьмо.
На самом деле вляпалась я.
Ну, что ж, подводит он итог, посмотрим. Надеюсь, ты осознаешь, что делаешь.
Он уходит, не попрощавшись. Даже не посмотрев напоследок. Оставляет после себя запах богатства. Горький, тяжелый и затхлый. Его я запомнила на всю жизнь, пока отмывала плачущую сестру в ванной от такого же, и выкидывала порванные дорогие вещи.
Да, она была права. Между обычным разбогатевшим человеком, и тем, у кого миллиарды на счетуцелая пропасть.