Если бы не наследство дяди, он прозябал бы в самом жалком положении… Недостаток хороших манер…
— Когда речь идёт о жизни и смерти, хорошие манеры — вещь второстепенная… Значит, есть ещё что-то?
— Я не хотел с этого начинать. Ну что ж. Я уже давно пользую господина Кросса от его недуга. Увы, похоже, неизлечимого…
— Доктор Струццо известен как специалист по нервным болезням, — зачем-то сказал Ватсон.
— Ну, не то чтобы известен, — слегка смутился доктор, — но определённая репутация…
— Хорошо, об этом вы расскажите тогда, когда сочтёте нужным, — сказал Холмс. — Мы, сыщики, прежде всего интересуемся тремя вопросами: где, когда и что. Итак, где и когда были обнаружены последствия преступления?
— Труп Анны Кросс был найден позавчера в гостинице на Мерилбон Роуд… — начал Струццо.
— То есть у нас на соседней улице? — изумился Ватсон.
Холмс нахмурился.
— Для человека с рационально устроенным умом должно быть ясно как день, что в Лондоне преступление может совершиться в любом месте: в Вестминстерском дворце, в трущобах или у нас под окнами, — недовольно сказал он своему другу. — Продолжайте, доктор.
— Я и говорю: её тело было обнаружено в дешёвой гостинице на Мерилбон Роуд, — в голосе итальянца прорезалось тщательно сдерживаемое волнение. — Места преступления я не видел. Но я ездил вместе с моим несчастным другом на опознание тела.
— Так-так, — сказал Холмс. — Опишите как можно подробнее то, что вы видели своими глазами.
— Я врач, Холмс, но должен сказать — даже для моих нервов это было суровым испытанием. Тело Анны изуродовано. Особенно пострадала грудь и нижняя часть тела. Честно сказать, её буквально выпотрошили.
— Характер ран? Вы можете сказать, чем они были нанесены?
— Очень острым предметом, — подумав, сказал итальянец, — но, пожалуй, не слишком длинным. Скорее всего, это был какой-то медицинский инструмент.
— Ланцет? — спросил Холмс.
— Да, скорее всего. Судя по тому, что осталось от груди… Это было просто ужасно. Простите моё волнение, но я хорошо знал покойную, и смотреть на это мне было больно.
— Что ж, мужайтесь. Мне приходилось видеть самые кошмарные вещи, какие только способно измыслить человеческое воображение, — с чувством сказал великий сыщик.
— Или дьявольское! — итальянская натура гостя, наконец, дала о себе знать. — Простите, мистер Холмс, но тот, кто сотворил это — сущий дьявол!
— Я сталкивался с людьми, склонными к мучительству, — заметил Холмс, — обычно это дегенеративные типы из низших слоёв общества.
— О, если бы! Увы, даже среди высоко вознесённых над толпой смертных попадаются субъекты, достойные виселицы или Бедлама, — с горечью сказал доктор.
— Что же полиция? — Холмс решительно вернул разговор на почву фактов.
— Ведёт расследование… Меня приглашали на опознание тела.
— А газеты? Почему в газетах ничего не было?
— Обстоятельства дела деликатны. Насколько мне известно, пока что газетчиков держат в отдалении.
— Откуда вам это известно? — недоверчиво прищурился Холмс.
— У меня есть связи в Скотланд-Ярде. Я пользовал от нервного расстройства… впрочем, это врачебная тайна. Как бы то ни было, я в курсе всех подробностей. Можете задавать мне вопросы, как лицу осведомлённому.
— Кто обнаружил тело? — Холмс приступил к расспросам.
— Служанка. Она убирала комнаты.
— Она дала показания?
— Да. Более того, я знаю, какие.
— И что же? — Холмс наклонился вперёд, его ноздри хищно раздувались.
— Служанка подтвердила под присягой, что номер был снят на одну ночь неким мужчиной, представившимся как «мистер Мерри». Разумеется, это не настоящее имя. У него были длинные волосы, усы и борода.
— Парик и накладки, — презрительно сказал Холмс.
— Полиция думает так же… С ним была девушка, которую представили как «мисс Мерри». Это выглядело очень подозрительно.