Гроза прошла, так и не прикончив никого из нас.
А где-то, на этом огромном, протяженностью во много километров, пляже, тем же вечером, нашли убитого молнией ребёнка. Сюжет передавали в телевизионных новостях. Чья-то жизнь оборвалась тем вечером, пока мы (естественно без результата), пытались зачать новую.
Бабуля
Моя бабка очень хуёво слышала. А под старость лет так совсем. Она орала настолько громко, повторяя по десять раз одну и ту же фразу (наверное думала что собеседник тоже её хуёво слышит), что оставалось удивляться как не сбегались соседи и не вызывали полицию во время наших «безмятежных» бесед за чаем.
Большим интеллектом моя бабка не блистала, поэтому фразы повторяла чаще всего полные маразма, пересказывала телепередачи «Дом 2», «Пусть говорят», сюжеты новостей. Или без остановки причитала, что кто-то спиздил её мешок морковки с балкона.
От бабки хотелось съебаться после десяти минут разговора с ней. Я выдерживал сорок, правда потом, когда спускался по лестнице от неё, либо кипел от ярости, либо ощущал себя как выжатый лимон. Чаще всего это происходило одновременно. А голова предательски покруживалась.
Мой папаша, когда садился с нами ужинать, тихонько матерился на каждую её фразу. По его лицу было видно, что булки его буквально не разжимались. И всё времяпровождение с бабулей были стиснуты намертво, как медвежий капкан. Он бежал из дома на работу или куда угодно при первой же возможности.
Она не оставляла человека ни на секунду наедине с собой. Задержишься в туалетерасстройство желудка. Кашлянешьвоспаление лёгких. Прислонишь руку к лицубольные зубы. Притом она не жалела, а обвиняла за любые признаки заболеваний.
Её «забота» убивала психику. Её «любовь» была безумна, сводила с ума, разрушала. Выдержать такую, не мог никто.
Однако другие люди, (не родственники) считали бабулю чуть ли не святой. Заслуженный учитель, примерная жена, заботливая мать. Она умела себя подать. Встретил однажды её бывшую ученицу (трахал сестру той ученицы). Ученица очень хвалила бабулю. Рассказывала, что бабуля учила их, всем классом, разговаривать с деревьями.
Бабуля при всех её достоинствах была невыносимым человеком. Со всеми признаками шизофрении. Мужчины, жившие с ней, болели. Умирали рано. Я тоже сильно болел в детстве пока с ней жил. Комплексы, страх перед женщинами, нервные психозывоздействие бабули не прошло бесследно. Всё это копилось во мне, словно венерическая болезнь, ожидая мощной провокации.
Бабуля всеми силами привязывала меня к себе. Внушала каждый день, что все вокруг плохие, что только мы с ней нужны друг другу, что только она любит меня по-настоящему, а больше никто, что моя мать меня предала, что она сволочь, что без бабули я пропаду Всё это бабуля надрывно выла за обеденным столом. Я чувствовал себя, как в психушке. Мне было и стыдно, и неприятно, и тяжело это выслушивать.
В любой момент бабуля могла завопить, мол, она никому не нужна и скоро умрёт, а в следующую минуту говорить вполне обыденным тоном про какую-нибудь бытовую хрень.
За пять минут она выдавала столько информации (так как говорила без остановки), что начинала реально болеть голова.
Всё то, что она говорила про свою исключительную любовь ко мне, она могла говорить любому, даже мало знакомому ей человеку! Такое, было уж совсем дико. Ни одно из её слов нельзя было принимать за чистую монету. Каждое из них было провокацией, манипуляцией.
Лавина её манипуляций сводили мой неразвитый мозг с ума.
Я не понимал, но инстинктивно чувствовал, что со мной делают и за это ненавидел бабку. Однако я и не представлял, как мощно всё это скажется на моём будущем.
Из-за того, что я повидал, семья, даже сейчас, ассоциируется у меня со словом трагедия, иногда со словом комедия. Но только не со словом счастье. А женщина вызывает прямую ассоциацию со словомманипулятор.
Бабулю я в чём-то понимал В детстве, во время войны, терять родственников, как перчатки. Видеть убийства, насилие и полное беззаконье фашизмакрыша съедет у любого. Затем учительская скотская работа (например, ей приходилось быть учительницей в Сибирских детдомах, где весной на работу нужно было добираться на лодке), беспросветный Совок вокруг, тряпка-муж рядом (нормальный мужик от неё как от огня бы бежал) Но прошлое только объясняет некоторые наши поступки в настоящем, но никак не оправдывает их. Поэтому я понимал, но не оправдывал потоки её яда, травившего членов нашей семьи и меня, в том числе. Хоть и по возможности старался быть снисходительным к ней. Ведь если бы не она, кто знает, где бы я был теперь. И вообще, был бы ли я!
Омут памяти
В раннем детстве я пытался изобретать. Построил космический корабль, но он почему-то не взлетал. Корявое сооружение из большой железной трубы и фанеры, стояло во дворе деревни, но вопрос как оно оторвётся от земли, решён не был.
К людям меня не тянуло. Я не любил людей, помню эту черту своего характера с самых первых воспоминаний. Считал их глупыми, пустыми.
Я искал клад. Мне не давала покоя легенда, которую стравила мне бабка о том, как карету набитую золотом и бриллиантами утопили в болоте, рядом с нашей деревней, спрятав её там, ещё во времена революции. Был зимний вечер, сугробы выше головы. Я уговариваю бабку идти со мной на болота искать сокровища. Она готовит что-то на печи. Отвечает: «сейчас, сейчас пойдём!» А сама не идёт.
С бабкой я спал на огромной печи, под самым потолком. Там была обустроена большая лежанка. Около печки на стене висели оленьи рога и двустволка. Мне постоянно было душно, я не мог заснуть. А бабка мощно храпела и иногда попёрдывала во сне. Я лягал её ногой. Она просыпалась и возмущалась. Я же претворялся, что лягаюсь случайно, во сне.
Наш дом был старый и большой. Довольно жуткий. Например, чердака я боялся. Был уверен, что там водятся приведения.
Зимой, по ночам, из леса выходили волки. Крали соседских собак. Перегрызали им горло и уносили в лес. Волки подходили прямо к домам. Один раз сожитель моей бабки, которого все звали Виктор Асаныч ( я запомнил именно это имяпрозвище), выносил ведро с испражнениями. Туалет, в нежилой части дома, был как морозильник, поэтому зимой ссали и гадили прямо в комнате, в ведро, а затем выносили ведро на улицу.
Значит, вышел он из дому, а на него пялятся красные угольки глаз. Виктор Асаныч с воплем метнул ведро с дерьмом прямо в башку хищнику, а сам дёрнул домой На следующее утро, рядом с расплескавшимся ведром говна, виднелись на снегу множественные волчьи следы, уходящие в лес.
Периодически из леса прилетал ястреб. Залетал прямо в наш, огороженный каменными стенами двор и крал цыплят, когда те вылезали из курятника и гуляли по двору. Однажды ястреб сидел на яблоне, готовясь к атаке. Сожитель моей бабки схватил двухстволку, зарядил патрон и шандарахнул в пернатого вора. Ястреб преспокойно поднялся в воздух и улетел в сторону леса.
Где-то поблизости было его гнездо. Летом, он нападал на людей. Через лес вела трехкилометровая дорога до соседней деревни, до автобусной остановки. Ястреб пикировал на пешеходов, бредущих по этой дороге, и пытался долбануть их клювом или когтями прямо в голову. Приходилось прятаться за деревьями и кустами, и двигаться вдоль дороги, пока хищник не терял свою цель из виду.
Виктор Асаныч с моей бабкой постоянно ссорились из-за водки. По выходным они сидели на кухне и вели свои дурные разговоры, выясняя отношения. Затем бабка выливала водяру в раковину. А я прятался на печке или претворялся что сплю, впитывая каждое слово их ссор.
Я постоянно рисовал. Девяносто процентов моих рисунков не удавались. Я их рвал и приходил в глубокое отчаяние на несколько часов.
Вообще меня очень сильно огорчали все мои неудачные проекты. То есть практически все. Но без проектов я не мог, мне было скучно. Скука всегда была моим самым главным врагом.
Сверстники мои были другими. Они получали удовольствие от примитивных игр и общения друг с другом. Больше им ничего не требовалось. Я всегда смотрел на них как на идиотов. Я был занят своими проектами: Ковёрсамолёт, дом на дереве, лук для охоты и т.д. И был раздражён когда меня отвлекали, вытаскивая гулять.
***
Лет с одиннадцати я перестал стремиться к одиночеству, что было со мной раньше постоянно. Раньше я мог весь день читать книгу, уходить в лес и сражаться на палках с воображаемым противником. Моя любимая погода была дождь, ветер, снегопад. Самая не любимаяясный солнечный день, когда все выползают на улицу. Погодные ненастья я любил и словно растворялся в них. Они полностью гармонировали с моим мироощущением. Казалось, мне был не нужен никто из людей.