Вот до Нукуса остается каких-нибудь пятнадцать километров, а в Нукусе ждут меня душистый чай, вкусный виноград, встреча с милыми приятелями и наконец сладкая-сладкая подушка после долгого пути... Ведь для усталого путника это же самые прекрасные вещи! Вот еще несколько километров - и я буду их полным обладателем.
Только вдруг сквозь дремоту чувствую, что Дельфин мой что-то упирается. Мне так неприятно расстаться с моими мечтами. Но наконец я встряхнулся и стал понукать Дельфина. Не понимаю, в чем дело. Уговариваю его:
- Ну, Дельфинчик, ну, милая коняша, ступай! В Нукусе и для тебя будет отдых.
Ни в какую! Тогда я вышел из себя, нагайкой - раз, раз! Ну, Дельфин мой ломает дурака, да и все тут - пляшет, встает на дыбы. Никогда этого не было. "Что за черт?" - думаю. Место знакомое, спокойное. Слезаю. Взял его за повод, прошу, тяну:
- Ну, Дельфин, пойдем! Чи-то с тобой?
Протащил я его так несколько шагов. Дорога слегка заворачивала вправо. Вдруг мой Дельфин как рванет, повод оборвал - и был таков. В эту минуту мы выходили из-за куста. Я обернулся... и замер от страха. Впереди, в нескольких шагах от меня через арык был перекинут мостик, обыкновенный в том краю, с глиняными стенками. И на этом самом мостике, можете себе представить, лежал джул-барс. Ну, чи-то вы скажете? Вот так - голову на лапы и лежит. У него были круглые ушки и круглые глаза. Ах, какие глаза! Я запомнил их. Желтый круг, и сверху вниз черная черта. Ах, какая же это красота! Он в упор глядел на меня и чуть-чуть помахивал хвостом. Как кошка - слегка направо и слегка налево. Ну, а у меня один кинжал. Я был в ужасно глупом положении. Не правда ли?
Иосиф Иванович приподнялся, бросил на вздрагивающие угли стебелек, который вертел в руках, и с минуту вопросительно помолчал. Потом, снова укладываясь, несколько смущенно продолжал.
... Я отступил на шаг, потом на другой, на третий... А когда зашел за куст, повернулся - и пустился наутек. Прощай, Нукус, и сладкая подушка! Я бежал долго, пока не встретил туземцев. Они ведь видели, как перед вечером через их аул проехал всадник на белом коне. И вдруг этот конь прискакал один.
Я рассказал им о встрече. И вот вместо приятного отдыха и встречи с друзьями я должен был вернуться в кишлак. В Нукус я попал только на другой день. И уж в дороге я не ощущал спокойствия. Вы, конечно, понимаете, что на этот раз я уж и не дремал...
V
Желтый Глаз стал дерзок в своей ненависти к двуногому зверю. Он не мог простить ему губительных набегов на девственные заросли, его власти над стадами. Война была неизбежна. Желтый Глаз искал теперь схватки с ненавистным зверем. Он начал с того, что выследил пастушонка при стаде. Когда тот неосторожно приблизился к кустам, Желтый Глаз в два прыжка был около него и, прежде чем тот пикнул, в минуту разорвал его и в первый раз насладился кровью человека. С тех пор он стал дерзко и неустрашимо проникать и в самое гнездо противника. Обыкновенно в полночь он приходил в один из ближайших кишлаков. Бесшумной тенью бродил по уличкам, впрыгивал на ограды и заглядывал в груды камней, теснившихся по сторонам. Бесновались в загонах овцы, храпели лошади, а собаки, поджимая хвосты, не смели даже выть - они только жалобно повизгивали. Всеми своими мускулами, каждой каплей крови Желтый Глаз чуял своего двуногого врага и в нетерпении и ожесточении по-кошачьи точил когти о столбы и деревья. Попробовал бы тот высунуться в эту минуту и встретиться с ним!
Однажды, издеваясь над своим противником, Желтый Глаз остался в кишлаке до утра и притаился на одной крайней крыше, примыкавшей к ограде. Рядом, напротив, шла другая ограда, так что между ними оставался только узкий проход.
Когда утром погнали крупное стадо, Желтый Глаз вскочил на ограду, а оттуда, в насмешку над врагом, спрыгнул на спины животных.