Иначе еще больше ослабеешь.
Идти к раздаче Тревдохрад все равно сначала не хотел. Упрямился, упирался. Мол, ничего ему не нужно от этих кротов, пусть сами жрут свои помои. Но потом его подвел собственный живот, издав тихое, но отчетливое урчание.
Надо поесть, терпеливо сказал Фырдуз. Моря себя голодом, ты ничего не изменишь.
Цверг съел только хлеб, а похлебку отдал Фырдузу. А поскольку цвергам выдают двойные порции, сегодня у маленького кобольда случился настоящий пир.
Прихлебывая через край, Фырдуз подумал, что это наверняка боги награждают его за добрый поступок. Быть может, этот цвергникакой не цверг, а явившийся с небес воздатель? Фырдуз слышал, что те порой ходят среди смертных, испытывая их сердца. Накормишь голодного нищегоа он возьмет да и откроет, где искать золотую жилу. Прогонишь его от ворота он проклянет так, что весь покроешься язвами.
Хотя нет. Глядя на громко сморкающегося и чешущего в паху цверга, Фырдуз отверг эту мысль. Воздатель не позволил бы хобиям так себя избить. Да и дополнительная миска похлебкипрямо скажем, небогатая награда.
Но все равно лучше, чем ничего.
После еды Фырдуз пошел спать сразу же и посоветовал то же Тревдохраду. Смены в шахте долгие, а сон короткий. Пользуйся каждым часом, каждой минуткойиначе завтра на ногах стоять не будешь.
Подъем объявили, когда медное било ударило четыре и четыре раза. Пятый полуночный час. Фырдуз слышал, что Наверху в это время суток все спят, потому что на потолке гаснет Небесный Светильник. Верхние называют его солнцем.
Фырдуз слышал об этой штуке, но верилось ему с трудом.
Хотя Сверху действительно льется на удивление много света. Это известно каждому, кто бывал в вертикальных шахтах. Встанешь на дно колодцаи видишь высоко-высоко над головой квадратик или кружок белого или голубого света.
Но только не в полуночные часы, это верно.
Однако Внизуэто не Наверху. Здесь полуночные часы отличаются от полуденных только названием. Лагерники работают посменно и шахта никогда не затихает. Круглыми сутками кирки стучат о гранит, гудят полные вагонетки и свищут плетки надсмотрщиков.
Фырдуз объяснял это Тревдохраду торопливо, пытаясь поднять упрямого цверга. Тот оказался жутко твердолобым.
Я Тревдохрад Оркручигетхсторец, сын Брастомгруда, сына Дракметрага, цедил сквозь зубы бородач. Работа в шахтеблагородное дело, но я не стану работать на врага!
Гордый, да? вздохнул Фырдуз. Здесь тебе лучше проглотить гордость. Хобиям не нужны те, кто не работает. Ты либо машешь киркой, либо лежишь в отвалевыбор за тобой.
Все мое естество восстает против того, чтобы трудиться бесплатно, угрюмо пожаловался цверг. Мои предки плюнули бы мне в бороду, если б узнали, что я опустился до такого.
Извини, здесь мы работаем не ради денег.
А ради чего тогда?
Ради того, чтоб нас не мудохали. Тебе лучше это запомнить.
Тревдохрад смерил Фырдуза хмурым взглядом. Насколько уж он мог его разглядеть.
Хотя после завтрака цверг стал ориентироваться лучше. В начале смены ему выдали каску, кирку и медальон-светильник. Самый простой и дешевыйв плоском слюдяном пузырьке плавали личинки свечного жука. Их мерцания едва хватало, чтобы разгонять мрак на длину руки, но все лучше, чем во тьме.
Кормить не забывай, проскрипел каптерный хобий. Плесень со стен им шкрябай. Если окуклятся или сдохнутпринесешь мне, другой выдам. Но если сдохнутеще и палок получишь. Понял?
Тревдохрад угрюмо молчал. Каптерный хобий схватил его за локоть когтищами, сунул рыльце почти в бороду и прошипел:
Понял?!
Он понял, тархан, понял, торопливо сунулся Фырдуз. Новенький он, неотесанный.
Понялтак и иди, фыркнул хобий.
По-прежнему мрачный и надутый, работал Тревдохрад однако усердно. Видимо, просто не умел филонить, как любой нормальный лагерник. Кобольды трудились в полную силу только если близко стоял кто из хобиевэти сразу слышат, что кирка ходит медленней.
Когда же слепых надзирателей вблизи нет, силы лучше поберечь. Чего ради жилы-то рвать, зачем? Чтоб добыть кротам больше руды, чтоб они наварили еще мифрила для новой войны? Кобольдаланд уже под ними, дальше ктоКободард?
Как думаешь, полезут кроты к медведям? спросил Фырдуз вполголоса у цверга.
Да, коротко ответил тот. И уже вот-вот. А сразу послек нам, в Яминию.
Думаешь?
Знаю, болезненно поморщился Тревдохрад.
Фырдуз внимательно на него посмотрел, но спрашивать дальше не стал. Сам расскажет. Видно же, что его аж распирает, так хочется с кем-нибудь поделиться.
Но пока еще цверг помалкивал. Час за часом рубил гранит, как заведенный механизм. Фырдуз еле успевал бегать с тачкой, убирать выработанную породу. Однажды снова лишь чудом не столкнулсяда теперь не с собратом-кобольдом, а с хобиями-землекопами. Те прокладывали новый туннель.
Почти всю работу на шахте исполняют лагерники. В рудном деле равных народу Фырдуза нет ни Наверху, ни Внизу. Но если нужно что-то срочно прокопать, хобии все же берутся за дело сами.
Когда речь идет не о добыче ископаемых, а о прокладке туннелей, эти слепые уродцы обставят кого угодно. Они роют даже не лопатами, не кирками, а просто лапамистрашными кротовьими когтями. Именно так они с легкостью захватили Кобольдаландворвались сразу из десятков мест, пробурили уйму новых ходов. Кобольды опомниться не успели, как уже повсюду были вооруженные хобии.
Прорвало Тревдохрада за ужином. Днем смолотил пайку уже без капризов, едва только не облизав пальцы, а вечером выхлебал в один глоток стылую жижу и рявкнул:
Это что, все?! Вот так каждый день?!
Да, причем у тебя двойная порция, вполголоса заметил Фырдуз.
Он не возражал, конечно. Понятное делоцвергу еды нужно больше. Вон он какой здоровенный. Минотаврам и вардам, наверное, вообще тройные выдают.
Я не о еде! рубанул ладонью Тревдохрад. Каждый день махать кайлом и жрать дерьмо?!
Да тише ты! Тише! зашипел Фырдуз. У кротов слух острей летучемышьего, услышатизобьют!
Не привыкать, огрызнулся цверг, все же немного понижая голос. Но ладно. Ты сам сколько уже тут?
В этой шахтечетыре луны с малым. А вообще в лагеряхполтора года.
И что, смирился?! Бежать не пытаешься?!
Кто пыталсяони вон, в отвалах лежат, скучным голосом сказал кобольд. Много их таких было.
Тревдохрад заворчал, зло сжимая рукоять кирки. А мимо как раз проходил хобий, нюхая воздух и покрикивая, чтоб не засиживались, чтоб спали, пока сон-час, пока в забоях другая смена. Фырдуз поймал бешеный взгляд цверга и испуганно схватил бородача за рукунеровен час сорвется, пробьет кроту башку.
За такое хобии казнят быстро и беспощадно.
Сиди! зашептал кобольд. Сиди тихо! Смирно сиди!
Ты не понимаешь, процедил цверг. Мне нужно обратно. В Яминию. К королю. Рассказать ему
Рассказать?.. Что рассказать? Ты что, прямо с самим королем знаком?
Я с ним не просто знаком, неохотно ответил Тревдохрад. Ты вот сразу видно, что иноземец. В Яминии имя Оркручигетхсторцов знают все.
Не, я не знаю, криво усмехнулся Фырдуз. Я это даже повторить-то не смогу.
А что тут такого? не понял цверг. Фамилия как фамилия но ладно, неважно. Короче, я из знатного рода. И вот не знаю даже, я тебе доверять-то могу?.. Вдруг ты их подсыл, в доверие ко мне втираешься?
Э, друг, если б кроты хотели что у тебя выпытать, они бы так не затруднялись, осклабился Фырдуз. Отвели бы тебя просто в укромный отнорок, прибили б гвоздями к стене, да пещерных клещей в штаны запустили. Ты бы уже через полчаса все бы рассказал и всех бы выдал. А раз тебя не допрашиваютзначит, просто не знают, кто ты есть. Тебя как поймали-то, друг?
Случайно меня поймали, пробурчал Тревдохрад. По неосторожности. Я прямо на их патруль нарвался, а они пропуск захотели.
Ну конечно, тут же закрытая зона. Мифриловые рудники. Ты как вообще прошел, без пропуска-то?
Был у меня пропуск. Только он, оказалось, не везде действует. Ну меня и взяли за бродяжничество.
За бродяжничество?..
И за сопротивление аресту еще потом. Два дня били, потом сюда перегнали. Здесь снова избили но это ты уже видел.