Сплюснутые подбородки и брыластные обвисающие многослойные щели были усеяны отвратительными бородавками и густыми пучками щетинистых черных волос. Загримироваться так было просто невозможно! Даже вообразить себе такую маску, а тем более сотворить ее, тоже было нельзя!Но не это вырвало крики из горла женщины и сдавило сердце мужчины. Нет, совсем другое! У последнего из вылезших был зажат в жуткой, когтистой лапе с множеством корявых изогнутых пальцевкрючьев их малыш! И на нем не было ничего!!!Мужчина рванулся что было силы. Но лишь потерял зрение из-за страшной боли в вывернутых суставах, глаза словно расплавленным металлом залило. Крик в его ушах не смолкал.Когда зрение вернулось, он увидел, что ребенок цел и невредим, что его не разорвало в клочья внутренним давлением, что он не задохнулся в пустоте, не превратился в кусок льда... Он был жив, шевелил ручками и ножками, таращил на них большие серые глазенки.- Вот видишь,- сказал он женщине,- они не делают ему зла, они все понимают, у них есть какое-то силовое поле, предохраняющее от всех этих дел.- Неважно, что у них есть! Главное, он жив! Видишь, он махнул мне ручкой, высунул язычек. он зовет нас к себе, видишь?Мужчина все видел. Но он видел и другое - киберы подогнали к чешуйчатым катерок, развернули его соплами к поручням. И он все сразу понял. Нет, это была не игра. Он даже, не желая того, проговорил вслух:- Это конец...Она отозвалась сразу. Она тоже все поняла.- Ну и пусть! Пусть они сожгут нас! Главное, чтобы он остался жить! Понимаешь, главное, чтобы - он!!!Вырвавшееся из отверстий капсулы пламя, казалось, дохнуло жаром в лицо. Но это лишь казалось, пламя было еще слишком маленьким, слабеньким. И они старались не смотреть на него, они смотрели на своего ребенка, своего такого нежного, открытого, беззащитного малыша - такого невероятно, слишком живого на фоне мертвого и пустынного Космоса. Они не видели нелюдей, они и не желали их видеть.А пламя становилось все сильнее. Теперь оно обжигало, лизало жаростойкую ткань скафандров, стекла шлемов... Скоро этот жар будет непереносимым.- Прощай, - сказала она ему.- Прощай! - ответил он.И снова рванулся из пут.- Не надо, - попросила она дрожащим голосом, - не надо! Пусть видят, что нам наплевать на них, пусть знают!- Ты права! - простонал он. Боль становилась невыносимой.- За нас еще отомстят! Я верю!- Нет!- Но почему?! - он еле сдерживался, чтобы не закричать, пламя прожигало его тело насквозь.- Почему?! Нет! Он выживет! Я точно знаю! Он выживет и вернется сюда! Он отомстит за нас! И это будет самая справедливая месть на свете! Гляди, он кричит!!! Он зовет нас!!!Но она уже не видела своего малыша, своего единственного ребенка. Дрожащие, бушующие снопы пламени заполнили все вокруг, ослепили. Она уже не могла говорить. Она прохрипела, задыхаясь, но стараясь удерживаться сколько это будет возможным на краю сознания, превозмогая боль, она прохрипела почти зло, не по-женски:- И я верю - он выживет! Но он не придет сюда мстителем, он не умножит зла... а если будет так, то ляжет на него мое проклятье...Она не успела договорить - пламя наконец справилось с термостойкой тканью - пластиком, оно вспучилось, вздыбилось, наткнувшись на живую плоть, словно взъяренный безжалостный хищник. И тут же пожрало ее, обратило в невидимый газ.
Часть первая
АНГЕЛ ВОЗМЕЗДИЯ"
Земля. Объединенная Европа.
Триест.
2477-ой год,
ноябрь.
Удар был сокрушительным. Иван даже не успел понять, что произошло, как оказался на мостовой. Мелькнула мысль - сшибло машиной. Но тяжеленный кованный башмак, ударивший в челюсть, развеял иллюзии, машины и прочая техника тут были не причем. Следующий удар пришелся по печени. Его били человек пять одновременно, никак не меньше.