Каттнер Генри
ГЕНРИ КАТТНЕР
Пер. А. Соловьева
1. "НЕПРАВИЛЬНЫЙ" ДЯДЮШКА
Прошло много времени, прежде чем она вернулась в Лос-Анджелес и проехала мимо дома бабушки Китон. Собственно, он мало изменился, но то, что в 1920 году представлялось ее детскому взору элегантным особняком, сейчас выглядело большим нелепым строением, покрытым чешуйками серой краски.По прошествии двадцати пяти лет чувство опасности исчезло, но осталось настойчивое и непонятное ощущение тревоги, как в те времена, когда Джейн Ларкин, девятилетняя, худая и большеглазая девочка, со столь модной тогда челкой, впервые попала в этот дом.Оглядываясь назад, в те времена, она могла припомнить одновременно и слишком много, и слишком мало. Когда в тот июньский день 1920 года Джейн вошла в гостиную с зеленой стеклянной люстрой, ей пришлось обойти всех членов семьи и поцеловать каждого: бабушку Китон, чопорную тетю Бесси и четырех дядей. Она ни секунды не колебалась, когда пошла к последнему дяде, такому отличному от остальных.Остальные дети внимательно наблюдали за ней. Они знали. И они поняли, что она тоже знает. Но сразу они ничего не сказали. Джейн обнаружила, что и она тоже не может упомянуть о неприятности, пока они сами не заведут с ней разговор.Этого требовали неписанные правила приличия, строго соблюдаемые всеми детьми в отношениях между собой. Но тревогу ощущали все в этом доме. Взрослые лишь смутно чувствовали, что что-то не так. Дети же, как поняла Джейн, знали.Позже они собрались на заднем дворе, под большой финиковой пальмой. Джейн машинально теребила свое новое ожерелье и ждала. Она видела, как другие обменивались взглядами, говорившими: "Думаете, она и в самом деле заметила?" Наконец Беатрис, старшая, предложила сыграть в прятки.- Мы должны сказать ей, Би, - не выдержал маленький Чарльз.Беатрис пристально посмотрела на Чарльза.- Сказать ей? О чем? Ты с ума сошел, Чарльз.Чарльз настаивал, хотя и не очень уверенно.- Ты знаешь о чем.- Держите при себе свои тайны, - сказала Джейн. - Я и без того знаю, в чем дело. Он - не мой дядя.- Видите?! - вскричала Эмили. - Она тоже заметила. Я же говорила вам, что она заметила.- Смех, да и только, - сказала Джейн.Она прекрасно знала, что тот человек в гостиной - не ее дядя и никогда им не был, и что он усиленно притворялся, достаточно умело для того, чтобы убедить взрослых, - будто он всегда им был. Ясным, лишенным предвзятости взором не достигшего зрелости существа Джейн могла видеть то, что было недоступно ни одному взрослому. Он был каким-то... пустым.- Он только что приехал, - сказала Эмили, - около трех недель назад.- Трех дней, - поправил ее Чарльз, пытаясь помочь. Однако его представления о ходе времени не зависели от календаря. Он измерял время, сообразуясь со значительностью событий, и понятие "день" не служило для него стандартом. Когда он был болен или когда шел дождь, время для него тянулось медленно, когда же он совершал веселые прогулки в Океанском Парке или играл на заднем дворе, время бежало гораздо быстрее.- Это было три недели назад, - сказала Беатрис.- Откуда он приехал? - спросила Джейн.Снова обмен взглядами.- Не знаю, - осторожно ответила Беатрис.- Он пришел из большого дупла, - сказал Чарльз. - Оно такое круглое и сверкает, как рождественская елка.- Не ври, - сказала Эмили. - Разве ты видел это собственными глазами, Чарльз?- Не совсем. Но что-то вроде этого.- И они не заметили?Джейн имела в виду взрослых.- Нет, - ответила Беатрис.Все дети посмотрели в сторону дома, думая о непостижимости взрослых.- Они ведут себя так, как будто он всегда был здесь. Даже бабуля.