Кто-то рванул Шатова за одежду. Никита. Он успел распахнуть дверцу и выбраться из машины. Никита мог нырнуть в кусты, но остановился и потянул за собой Шатова.
Снова выстрел. Несколько выстрелов подряд. Взрыв, и Шатов краем глаза увидел багровую вспышку там, где остановился «уазик». Вооруженная и крепкая охрана, подумал тогда Шатов, одновременно поражаясь нелепости этой мысли.
– Бегом, – выкрикнул Никита.
– Да… я… – промямлил Шатов, оглядываясь.
Водитель откинулся в кресле, неестественно запрокинув голову. Пресс-секретарь пытался открыть дверцу.
И тут грохнуло над самым ухом Шатова.
Это стрелял Никита.
Раз и еще раз.
Шатов выпал из машины и стал на четвереньки.
– В лес, живей! – скомандовал Никита и снова выстрелил.
Живей. В лес. Шатов рванулся стремительно, как с низкого старта. Никита выстрелил снова.
Что-то он еще выкрикнул, но голос его перекрыла длинная автоматная очередь.
Ветки больно хлестнули Шатова по лицу. Дерево! Шатов метнулся в сторону. Еще дерево. Шатов оттолкнулся руками от замшелого ствола и побежал.
Сзади раздался выстрел. Крик. Автоматная очередь, внезапно оборвавшаяся после одиночного выстрела.
Шатов попытался оглянуться на бегу, но споткнулся о какую-то корягу и пропахал борозду в лежалых мокрых прошлогодних листьях.
Вскочил, ошалело ругаясь, снова побежал.
Сзади бухнули три выстрела. И длинная-длинная очередь из автомата.
И тишина.
Только треск веток и шелест листьев. И удары сердца…
Все это он так хотел забыть, что даже смог. Он не смог заставить себя не вспоминать. Шатов прислонился к сосне.
...
Он бежал. Измазавшись в грязи и расцарапав руки и лицо…
Шатов посмотрел на свои ладони. Царапина. Свежая вчерашняя царапина. На внешней стороне ладони – ссадина. Это он пытался удержаться за дерево, поскользнувшись в очередной раз.
Сколько он бежал? Час? Два? Пять минут? И куда он добежал?
...
Лес. Темный, угрюмый и мокрый лес. Лишь изредка желтым пятном на бурой листве мелькали солнечные лучи.
Деревья-деревья-деревья… Хрип. Удары сердца. Шум крови в ушах. А потом…
Господи…
Шатов выронил сумку. Ему показалось, что сердце остановилось. Дернулось, трепыхнулось и мертвым комком рухнуло в бездну.
...
Кто-то оказался на пути у Шатова. Там, в лесу, вдруг кто-то шагнул навстречу Шатову. Он не рассмотрел лица. Силуэт выдвинулся из-за толстенного дерева и поднял руку.
Шатов вскрикнул, попытался остановиться, но поскользнулся и упал навзничь. Засучил ногами, пытаясь если не встать, то хотя бы отползти подальше.
Ноги скользили, разбрасывая обрывки листьев, а силуэт приближался.
Потом Шатов увидел дуло оружия. Черный кружок. Все исчезло – силуэт, лес. Только дуло.
И выстрел.
…Сосны. Трава. Луг и река. Домики. И жаворонок где-то возле самого солнца.
Шатов осторожно расстегнул рубаху на груди. Ничего. Только тело. Раны нет. Но ведь он вспомнил выстрел и вспомнил, как все разом исчезло после этого выстрела.
Вот ссадины на руках. Вот…
Подожди, Шатов, ты же успел вываляться в грязи, прежде чем тебя… Чистые джинсы. Чистая и глаженная рубаха. И белые кроссовки, черт возьми, белые. Если он действительно бежал через лес… Если он действительно рухнул и получил… Если он рухнул, то кто и когда его подобрал, привел в порядок?.. И зачем оставил лежать в траве?
И сумка. Шатов снова расстегнул сумку и еще раз осмотрел ее содержимое. Все то, что Вита сложила ему перед поездкой. Кто ее забрал из гостиницы? И зачем?
Если его подобрали люди, которые потом попали в гостиницу, то почему они не оставили Шатова там, в гостинице?
Что с ним произошло? Что произошло с Шатовым после выстрела? И где, черт возьми, рана? И…
Руки задрожали.