Сначала кондиционер, теперь шлем! Неужели кто-то испортил и то и другое? И календарь врет: до пятидесятого года постатомной эры по крайней мере сто лет.
Кто-то хотел его убить.
Светц в страхе озирался. На холме, покрытом зеленым ковром, он увидел прямоугольный объект, скорее всего искусственный, выкрашенный в бледно-зеленые тона. Значит, здесь есть люди, и можно...
Нет, просить о помощи нельзя. Кто ему поверит? И кто сумеет помочь? Его единственная надежда - камера расширения. И времени в его распоряжении крайне мало.
Камера расширения стояла на расстоянии нескольких ярдов, на ее выпуклой стене чернел открытый люк, другая стена растворялась в неизвестном измерении. Она была соединена с основной частью машины времени, которая находилась в тысяча сто третьем году постатомной эры, но человеческое зрение не способно было проследить эту связь.
У люка Светц задержался. Единственное, что он мог сделать, - прекратить работу кондиционера. Задержать дыхание и...
Запах яда улетучился. Светц понюхал воздух: да, воздух чист. Запас яда в системе кондиционирования исчерпался, растворившись в чистом воздухе. Ни к чему ломать кондиционер. У Светца от облегчения подогнулись колени.
Он влез в камеру.
Увидев, что фильтрующий пакет пуст и разорван, Светц вспомнил о волке. И тут к нему шагнул чужак, покрытый жесткой густой шерстью. Вращая желтыми глазами, он протянул к Светцу когтистые лапы.
Было темно. На востоке показались первые звезды, а на западе все еще горело густо-красное зарево. В воздухе носились какие-то запахи. Поднималась полная луна.
Шатаясь и истекая кровью, Светц взбирался на холм.
Дом на холме был большой и старый. По городским меркам, в два этажа высотой и в квартал длиной и шириной. Странной формы, словно его строил сумасшедший архитектор, каждый день изменяя проект. На окнах верхнего этажа стояли решетки из кованого железа, к ставням были приколочены железные крючья и петли, и все железо покрывала краска пыльно-зеленого цвета. Закрытые деревянные ставни, сквозь которые не пробивался ни один лучик света, были окрашены зеленой краской другого оттенка.
В дверь могло войти живое существо ростом в двенадцать футов. Светц ухватился обеими руками за огромную щеколду и потянул изо всех сил, но щеколда даже не пошевелилась. Светц принялся искать дверной глазок или звонок, но напрасно. Как же дать обитателям дома знать, что к ним кто-то пришел? Светц застонал.
Может быть, в доме никого нет. Что это за дом? Он слишком велик для одной семьи и выглядит слишком необжитым, чтобы можно было принять его за гостиницу. Может, это склад или мастерская. Что здесь хранят или производят?
Светц оглянулся на камеру расширения. Из нее шел слабый свет. А по зеленому ковру, покрывающему холм, передвигались какие-то тени.
Несколько смутных теней.
Кажется, они приближаются.
Светц забарабанил в дверь кулаками. Ответа не было. Светц заметил вверху блестящий металлический предмет. Он тронул его рукой, потянул и отпустил. Раздался звон.
Светц оттянул молоток обеими руками и отпустил, потом еще и еще раз. Должен же хоть кто-то его услышать.
Что-то просвистело над ухом и тяжело ударилось в дверь. Светц обернулся и тут же пригнулся. Ему в лицо летел камень величиной с кулак. Белые тени были совсем близко - двуногие сутулые существа.
Они были одновременно похожи и не похожи на людей.
Дверь открылась.
Девушка была совсем молоденькая, не старше шестнадцати лет. Очень бледная кожа, совершенно белые волосы и брови. На ней была длинная рубаха без рукавов. С сердитым и заспанным видом она толкнула тяжелую дверь.
И увидела Светца.
- Спаси меня! - сказал Светц.
Ее глаза распахнулись, а уши вздрогнули. Она сказала что-то, что Светц с трудом понял: девушка говорила на староамериканском языке.