Картинка была размыта, но все же госпожа фон Лингер видела, как собака, та, что помельче, посмотрела на нее с сочувствием. Агата всматривалась в ее янтарные глаза и становилось легче
Как вы? спросили у нее.
И она поняла, что очнулась.
Глава 3
Дом был старым и каким-то неухоженным. Если бы Агате пришло в голову написать роман о привидениях они бы обязательно обитали в таком вот доме
Но привидений не было. В доме жил мужчина с собаками. Барон Эрик фон Гиндельберг. Бывший канцлер их королевства Великого Отторна.
«Жил-был бывший канцлер Странно как-то жил»
Раз в неделю приходил кто-то: убирал и готовил. Наверное, женщины из соседней деревни. В те часы, когда в доме находились посторонние, становилось еще тише. Агата не знала, как такое возможно Чудно́.
Завтрак барон готовил сам. Заливал пшеничные хлопья молоком и щедро посыпал ягодами. Иногда жарил пышный на зависть любой хозяйке омлет. Или подавал свежайший творог. Судя по вкусу, закупались они у одного и того же фермера.
Собакам готовил явно кто-то посторонний. Такое ощущение, что призрак. Может, она все-таки поторопилась, решив, что в доме нет привидений?
«У бывшего канцлера были две большие черные собаки, и Призрак готовил им еду. Кашу с мясом»
По крайней мере, Агата «призрака» не то что не видела, она его и не слышала-то ни разу! Призраки, они ведь обожают наполнять дом жуткими, леденящими душу звуками. По крайней мере, она думала о них именно так. А этот призрак был тихий. Но он был, наверное, потому что представить себе бывшего канцлера готовившим еду собакам не получалось.
За неделю у них с Эриком фон Гиндельбергом выработалось четкое расписание точность выполнения можно было проверять по минутам.
В шесть утра он вставал Агата всегда просыпалась, когда полы начинали скрипеть под тяжелыми мужскими шагами и собачьими лапами. Хозяин дома вежливо здоровался с собаками, иронично беседовал с Гроном, нежно с Эльзой. Кстати, Агата заметила, что даме разрешалось капризничать. После еды собак выпроваживали наружу.
В семь пятнадцать барон стучал ей в дверь. Негромко. Аккуратно. Но как-то очень выразительно.
«Да, я отдаю себе отчет в том, что вы в моем доме, в постели, из которой вам запрещено вставать без крайней необходимости, говорил этот стук. Я понимаю, насколько это все двусмысленно. Но я должен о вас позаботиться. И знаете, мне это приятно»
Войдите, отзывалась Агата
И в звуках ее голоса слышалось:
«Я, наверное, должна протестовать. И требовать, чтобы меня отправили в больницу. Или домой. И вообще, я в ночной сорочке при постороннем мужчине! Просто ужас! Но Обо мне так давно никто не заботился. Я уже и забыла, что так бывает Мне так спокойно рядом. И так хорошо пишется Как никогда»
Вы принимали лекарства? спрашивал он, всегда поворачиваясь к ней спиной, пока она ела.
Да, отвечала она этой спине.
Доктору все еще не нравятся анализы вашей крови.
Спасибо за ягоды.
Я заметил, что их вы едите. В отличие от выпечки, которую оставляете нетронутой.
Я еще и шоколад люблю. С орехами, призналась она.
Доктор пока запретил. Подобная пища может спровоцировать кашель.
Я понимаю.
Поправьте меня, если я ошибаюсь вдруг сказал он. Как я понял, великий писатель у вас в семье это ваш супруг?
Совершенно верно.
И книги выходят под его именем. И к вам, официально, это не имеет никакого отношения.
Людвиг замечательный выдумщик и рассказчик. Слушать то, как он рассказывает в лицах свою историю, как проживает ее вместе с героями Это просто удовольствие. Но он не умеет переносить свои слова и мысли на бумагу. Совсем. Получается слишком шаблонно. Деревянно. Просто никак.
И? Вы сначала стенографируете?
И это тоже. Стенографирую, уточняю те места, которые понятны ему как писателю, но не совсем понятны мне, как слушателю. Договариваюсь о структуре книги.
А потом вы художественно оформляете его байки?
Истории
Простите.
Ничего. Людвиг искал неболтливого филолога записать его книгу. Того, кто в перспективе мог бы научить его писать. Так мы познакомились.
И как? Получилось?
Что именно?
Научить.
Нет.
Что дальше? Ваша первая книга имела успех? То, что ваш муж впоследствии стал знаменит и популярен, мне известно. Интересно, однако, как все начиналось?