Нефтяная Венера (сборник) - Александр Снегирев

Александр Снегирёв

Нефтяная Венера

© Топорова А., послесловие, 2016

© Снегирёв А., текст, 2016 © Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

Часть 1

 Ха-мам под ключ,  читает по слогам Ваня, глядя в окно. Мы проезжаем мимо ангаров, увешанных рекламой. Чтобы успеть за вывеской поймать улетающие буквы, Ване приходится расплющить физиономию о боковое стекло.

 Что такое ха-мам?

 Баня турецкая.

 Ха-мам, ха-мам, хамам!  Ваня приноравливается к новому слову, твердит его без остановки.

 А что значит «под ключ»?

 Они целиком построят хамам и выдадут ключ. А тебе надо будет только там париться. В этом хамаме.

 В хамаме,  повторяет Ваня.  Хамама!

Слово его смешит, он пробует его, произносит на все лады. Тонким голосом, басом, растягивая звуки или, наоборот, скороговоркой:

 Хамама, ха-а-а-м-а-а-м-м-м-а-а-а, хмама!

Шофер «Газели» делает радио погромче. Ваня принимает вызов:

 Хамам, хамам, хамам!!!  орет он, перегибаясь через меня к шоферу.

 Хамам,  пискляво кривляюсь я в ответ, оттянув пальцами уголки глаз. Типа я китаец.

 Хамам!  зловеще трубит Ваня мне в лицо, сделав большие глаза.

 Слышь, потише!  рявкает наконец шофер, собираясь сплюнуть, но не сплевывает.

Корчу гримасу, будто ужасно испугался, Ваня хохочет. Оставшийся путь преодолеваем без приключений. Вот уже и старый забор нашей дачи.

 Остановите здесь,  говорю шоферу.  Земля не промерзла, застрянем.

 Открывай ворота,  раздраженно буркает шофер.

Мы вполне можем донести вещи от «Газели» до дома, не заезжая на влажную лужайку. Хоть и начало декабря, но погода апрельская.

 Застрянем!

 Сам разберусь!  Мы в глазах шофера два ни на что не годных идиота. Куда нам знать, проедет он или нет.

 Не надо ехать, колефа будут букфовать,  вмешивается Ваня, теребя ухо и глядя вниз и в сторону. Он всегда шепелявит, когда волнуется.

Шофер издает глухое рычание. Я пожимаю плечами.

 Ладно, Вань, дяде виднее

Ваня находит ручку, тянет ее на себя, дверца открывается. Пыхтя, он вываливается из кабины.

 Мокро!

 Вот тебе ключ, отпирай дом.

Эти шоферы грузовиков люди особые, никто им не указ. Помню, я был ребенком и родители заказали грузовик перевезти старую мебель. Водила не послушал моего отца, пришлось вызывать трактор, чтобы его вытащить. Лет пять назад, когда ремонтировали фундамент, «КамАЗ» с песком приехал прямо во время дождя, вопреки предупреждениям, и застрял до вечера. Пришлось откапывать все четыре колеса, следы колеи видны до сих пор.

Снимаю холодный замок с ворот. «Газель» катит поперек участка к дому. У самой веранды забуксовывает. Шофер газует. Колеса прокручиваются.

«Еще один умник»,  я не спеша прохожу мимо.

Шофер выскакивает из кабины, оглядывает колеса, увязшие на треть в сырой земле.

 Сначала разгрузимся, потом будем тебя вытаскивать,  пришло мое время командовать. Я оплачиваю доставку и разгрузку.

Cовершив долгожданный плевок, шофер откидывает тент. Кое-какая мебель из бабушкиной квартиры. Две старые разобранные темно-коричневые кровати, большое мутное трюмо со сколом, табуретка, торшер и румынский полированный комод с выдвигающимися ящиками. Взяв спинку кровати, поднимаюсь по ступеням, пересекаю веранду. Ваня все еще возится с входной дверью.

 Пап, замок сломался!

 Дай-ка мне,  поставив спинку кровати на пол, наваливаюсь на дверь плечом, поворачиваю ключ.  Прижать надо чуть-чуть.

С этой дверью и раньше возникали проблемы. Помню, как приехал сюда с подружкой. Предполагался романтический уик-энд. Однако наши планы чуть не рухнули, пол на веранде перекосило, широкая доска выперла выше уровня порога, и дверь перестала открываться. Пришлось два дня лазать через окно. Впрочем, мы спальню особенно и не покидали. Теперь такое не случится, родители отремонтировали фундамент, пол больше не перекашивает. Просто дверь старая, своенравная.

Заходим в прохладную темную комнату. Резкий яблочный запах. В сентябре мы с Ваней разложили урожай на полу, теперь возим понемногу в город.

 Открывай ставни,  руковожу я.

Протискивается шофер, обхвативший руками румынский комод.

 Куда ставить?