А как же наши куры? - Андрей Неклюдов

Андрей Неклюдов

А как же наши куры?

 Я сразу говорил: я за ней ухаживать отказываюсь!

Игорь нервно прошелся по комнате и остановился возле кровати, на которой неподвижно лежала под одеялом старушка, уставив мутно-серые, ничего не выражающие глаза в потолок.

 Извини, Семёновна, но на такие подвиги я неспособен. Да и ты, полагаю, вряд ли отдалась бы в руки зятя. Учитывая нашу с тобой взаимную любовь.

При звучании своего имени старушка приподнимает вопросительно жиденькие белесые брови и снова опускает. Это единственное движение на ее лице.

 Какое значение сейчас имеют ваши прежние отношения?!  вскинула голову жена Игоря Татьяна, сидящая у постели больной.  Перед тобой беспомощный несчастный человек, а ты вспоминаешь прошлые обиды. Да и чем она так уж тебе досадила, не пойму.

 Как это  чем! Да она невзлюбила меня с самого начала! Ты прекрасно знаешь. Даже обращалась только через тебя: «Скажи своему» Это как?

 А ты к ней как обращался? «Тёща». Ну, иногда, редко  «Семёновна». А за глаза так вообще  «Мозоль».

Игорь фыркнул:

 Мозоль и есть. Постоянно мозги тебе мозолила: дескать, я мало зарабатываю, мало по дому делаю и вообще я не тот, за кого тебе следовало выйти.

 Ей от тебя больше доставалось. Вспомни, как ты ее за дверь выставил.

 И правильно сделал! Приехала и давай зудеть: почему это некоторые на работу не ходят, как все нормальные люди, а сидят дома с компьютером играют? Не по-людски!  Игорь зримо увидел осуждающее, с поджатыми губами лицо прежней тещи, и в нем запузырилась былая враждебность.  Сама всю жизнь на одном предприятии отбарабанила от звонка до звонка, и другие так же должны

 Между прочим, она считалась на предприятии лучшей работницей.

 Ну конечно! Передовица! Она передовица, а остальные, значит,  прохиндеи и тунеядцы. А то, что мои переводы что я делаю полезное людям дело

 Всё, хватит! Вы оба хороши. И давай не будем, Игорь, при ней сейчас всё это трясти, прошу тебя.

 «При ней» Как будто она что-то понимает. Семеновна-а-а!  противным голосом пропел зять, склонившись к самому лицу больной, так что та зажмурилась.  Ку-ку! Тё-ёща-а! Ты хоть помнишь, сударыня, кто я такой? Ну-ка посмотри: кто я? А?

Старушка приоткрывает робко глаза и пристально всматривается в говорящего. Потом беспомощно переводит взгляд на дочь, на окно, за которым бойко каплет с крыши.

 Ну, кто я, скажи!

 Отстань от нее!  требуетжена.

 Нет, пусть скажет! Так кто же я, Семеновна?

Старушка снова глядит.

 Мужчина,  впавший рот слегка растягивается в подобии улыбки, губы поплясывают.

 Мужчина,  повторил Игорь саркастически.  И больше тебе сказать нечего. Ладно. А это кто?  указал он на жену.  Кто эта женщина?

 Мама, кто я?  дрогнувшим голосом спрашивает и Татьяна.  Как меня звать?

 Танюша?  после минутного напряженного раздумья не совсем уверенно произносит испытуемая.

 Вот видишь: меня она узнаёт!  Татьяна порывисто стиснула руку матери в своих ладонях  худую, как плеть, дряблую руку с висящими мешочками кожи.  Мамочка, это я, твоя дочь. Ты ведь меня узнаёшь?

Больная слабо кивает увязшей в подушке маленькой головой с белым пушком на макушке, сквозь который проглядывает розоватая кожа.

 Бедная моя,  ласково провела Татьяна ладонью по этому жидкому пушку.  Что нам с тобой делать? Два месяца уже лежишь. Скажи, родная: ты поправишься?

Но лежащая уже вновь глядит отрешенно в потолок, словно речь идет не о ней.

 Тань, ну ты же помнишь, что сказала врач,  скептически скривил Игорь губы.  «В таком возрасте шансов практически нет». У нее на участке десяток таких послеинсультных, и ни один из них не поднялся. Пора перестать себя обманывать.

 А еще врач сказала: постарайтесь скрасить ее существование.

 Скрасить,  повторил Игорь.  Такое существование может скрасить разве что цианистый калий.

 Знаешь что?! Мама была права: не за того я вышла!  Татьяна решительно встала и отошла к окну. «Теща даже теперь умудряется нас ссорить»,  проворчал про себя Игорь.

 Я не про нее конкретно,  поправился он.  Я и для себя в подобном состоянии предпочел бы

 Прекрати!  резко повернулась к нему жена.  Хочешь, чтобы я опять рыдала? Игорь, я же не могу разорваться! Два месяца от нее не отхожу. Еще один отпуск мне никто не даст. И за свой счет также. Или мне что? совсем бросить работу и сидеть с ней? Ты дома работаешь, тебе не составило бы труда покормить-попоить ее