Марина наконец усыпила детей и вернулась на кухню. Ее очень беспокоило больное сердце мужа
Марк лежал неподвижно, уронив голову на стол, на исписанные листы. В его руке был зажат пустой пузырек из-под сильнодействующих сердечных таблеток
1
«Скорая» приехала на удивление быстро. Хотя эти десять минут показались Марине вечностью.
Санитар пощупал пульс и привычно констатировал:
Мертв. На носилки и в
Санитар взглянул на Марину и осекся. Она смотрела неподвижно.
Куда? отрешенно спросила она.
В больницу, на всякий случай, угрюмо сказал санитар. Хотя дело ясное Сердце?..
Да, сердце
Понятно Правее-правее! Смотри под ноги! они неуклюже вынесли лежащее на носилках тело из кухни и стали пробираться к двери.
Я с вами! вдруг выкрикнула Марина и побежала следом.
Она вернулась домой под утро. Дети еще спали. «Пусть спят как можно дольше подумала Марина. Но все равно придется сказать Нет! Нет! Нет! Я не смогу!..»
Она упала в то самое кресло, где еще несколько часов назад сидел ее муж. Она хотела заплакать, но в глазах и в сердце было сухо, как в пустыне. Она хотела позвонить подругам, но тут же слишком ясно услышала их голоса, лицемерно соболезнующие, и осталась в кресле.
Она посмотрела на разбросанные по всей кухне листы, санитары слишком неаккуратно обращались с носилками. Марина встала и собрала все обратно в папку и только потом стала перебирать рукописи. Марина когда-то читала все это Когда это было? Сколько веков назад? Она не знала. Время теперь не имело значения. Теперь ничего не имело значения.
Марина положила раскрытую папку на колени и стала читать.
«Этот мир подобен детскому калейдоскопу. Такой же яркий, такой же красивый, и узоры в нем сменяют друг друга, стоит только пошевелить рукой Мы так внимательно смотрим на эти узоры, что нам начинает казаться, будто они меняются сами по себе, а мы лишь наблюдатели, не способные ничего изменить. Но это не так. Лишь наша рука вращает калейдоскоп жизни. Мы всегда вправе и в силах изменить все, что хотим»
Вдруг пересохшее от невыносимой тоски сердце Марины наполнилось слезами, и они, найдя выход, стали капать из глаз прямо на бумагу.
Как же я могу изменить что-то сейчас, любимый? прошептала она. Как мне повернуть калейдоскоп чуть-чуть назад? Ведь стоило мне забрать тогда эти проклятые таблетки и Как же мне повернуть наш калейдоскоп? Я не хочу смотреть на него без тебя! Пусть он повернется! Пусть он повернется!..
Безмолвная молитва гулко звучала в ее голове в унисон с тоскующим сердцем. Казалось, это молитва проникла во все, даже самые отдаленные уголки вселенной
И вдруг что-то неуловимо изменилось.
Марина оказалась в комнате с детьми. Они не спали. Уже не спали или еще не спали?..
Мариша! неожиданно раздался из соседней комнаты голос мужа.
Внутри у Марины все оборвалось, а потом сердце забилось с огромной скоростью, словно табун диких лошадей несся по степи.
Да, дорогой! откликнулась она, с трудом сдерживая себя.
Мариша, у меня опять
Что случилось? Марина немедленно перенеслась в нужную комнату.
Опять сердце покалывает Что с этим делать, не знаю
Доктор же сказал Пойдем! Марина решительно взяла мужа за руку и потащила на кухню. Усадила в кресло и из верхнего шкафчика достала упаковку таблеток. Доктор же сказал, принимать сразу, как только что-нибудь почувствуешь!
Марк послушно проглотил какое-то снадобье и запил теплой, противной на вкус, водой.
Вот так! удовлетворенно отметила Марина. Посиди пока, а я уложу детей и приду.
Она взяла пузырек с таблетками, сунула в карман халата и вышла. В комнате Марина упала на диван и расплакалась. От напряжения, от счастья, от чего-то еще
Неужели это возможно?! шептала она куда-то вверх. Господи! Неужели это возможно?!
Марк остался на кухне. Он поудобнее устроился в кресле и закрыл глаза
Они стояли на высоком-высоком холме, держась за руки и влюбленно глядя друг на друга. Внизу простирался город с маленькими домами. Тоненькой змейкой бежала река, и какой-то маленький безобидный заводик дымил на горизонте белым паром. А над головой! Как же красиво бездонное небо и улыбающееся солнце!..
А помнишь!.. засмеялась Марина. Как ты тогда увлеченно собирал землянику, делая вид, что совсем не интересуешься мной?