- Конечно, - вздохнула она, - это невозможно.
- О, но я...
- Нет, - твердо прервала она его, - это совершенно невозможно. Абсолютно. И вы знаете об этом так же хорошо, как и я. Но я., для меня большая честь то, что вы сделали мне предложение.
Несколько секунд в полном молчании Артур осмысливал ее слова. Потом подошел к креслу и остановился, неуверенно глядя на девушку сверху вниз.
- Конечно, я и не тешу себя надеждой на то, что вы меня любите, дрожащим голосом проговорил он, - но, я подумал, может, у меня все-таки есть шанс... Сегодня вы уезжаете. Может быть, я хоть немного нравлюсь вам, ну хотя бы чуть-чуть... или нет?
Мисс Моултон молчала.
- Потому что, - продолжал Артур, - если это так, то ничего больше значения не имеет. Ничего - вы понимаете, о чем я. Я знаю, что я не богат. Я знаю, что я осел. Полагаю, что за всю свою жизнь я не сделал ничего стоящего, кроме того, что влюбился в вас. Но я самый настоящий глупец, конечно. Вам никогда не понравился бы такой болван, как я.
Пауза и вдруг:
- Я этого не говорила.
- Не говорили чего?
- Что я... не могу... полюбить вас.
Он, не веря своим ушам, попытался заглянуть ей в глаза, но она сосредоточенно рассматривала мыски своих туфель.
- Пожалуйста, - взмолился Артур, - посмотрите на меня!
- Я... я не могу, - чуть слышно вымолвила она. - Я не могу... даже произнести ни слова.
Кто бы удивился тому, что в следующий момент ее личико прижалось к его плечу, а он обнял ее крепко, но очень нежно.
Конец этой любовной истории банален - последнее слово заменил первый поцелуй. И автор и читатель не сомневаются в том, что потом молодой человек снова сказал девушке, что он ее любит.
Вы, с вашим опытом, проанализировав эту историю, можете решить, что вывод из всех вышеописанных предпосылок следует один.
Но в настоящем случае о том, женился ли Артур Черчхилл-Браун на мисс Моултон, компаньонке богатой мисс Карлайл, или нет, можно поспорить, и, я думаю, без особого скептицизма. Правда заключается в том, что он этого не сделал.
Если честно, Артур отнюдь не был героем. Он был самым обыкновенным молодым английским джентльменом и, несмотря на то что горячо отверг заявление леди Карлайл, панически боялся своей матери.
Вечером того же дня, через несколько часов после того, как леди отбыли из Рима, Артур сидел в своей комнате, ел замороженный ананас и мрачно смотрел в окно на тускло освещенную улицу. Он и мисс Моултон обещали друг другу пожениться; в том, что он любит ее, не было никаких сомнений, и он организовал все для того, чтобы на следующей неделе увидеться с ней в Венеции. И все же Артур был несчастен.
По некоторым причинам его мысли заполнял не смеющийся желанный образ любимой, а разгневанное лицо леди Черчхилл-Браун. Воображение услужливо рисовало ему картину, как он невозмутимо объявляет: "Мама, я решил жениться на мисс Моултон, молодой американке. Она путешествует в качестве компаньонки богатой леди, и она очень бедна, но я люблю ее". В этот момент Артур вздрогнул и сказал себе, что такой героизм - выше его сил. Он очень хорошо знал, что персона, которая дала ему гордое имя Черчхилл-Браун, ожидает солидного пополнения в свою изрядно оскудевшую казну; и достижение этой цели стало для его матери буквально смыслом жизни.
Так что несчастный сын оказался между дьяволом и пучиной морской.
В этот момент Артур услышал, как дверь его комнаты открылась и закрылась, и обернулся, а потом, молниеносно вскочив с кресла, бросился вперед с распростертыми объятиями.
- Мама! - воскликнул он. - Что ты здесь делаешь?
Господи боже! Как я рад тебя видеть! - И это было чистой правдой. Как бы то ни было, так или иначе, но все теперь должно было решиться.
- Гм! - откашлялась леди Черчхилл-Браун, оглядывая комнату и усаживаясь на массивный диван.