Миссис МакКейни, на связи первый заместитель начальника колонии, капитан Дэвид Шторль. Пожалуйста, опишите как можно точнее симптомы и обстоятельства, при которых вашему мужу То есть тот момент, когда, где, и как именно он заразился.
Как именно он заразился, он не говорил. И когда тоже не знаю. А насчёт где Думаю, он, как и собирался с утра, делал прополку наших полей. На тракторе с культиватором. Поля у нас засеяны картофелем. Однолетним хлопчатником. И кукурузой. Возможно, он сам сможет рассказать об этом лучше. Но выглядел он, когда вернулся
Слушая, как мать подробно и вполне чётко, но так же, как отец хмурясь, и чуть раскачиваясь, описывает, как выглядел глава их семьи, и как она действовала, Билли сжимал кулачки и стучал костяшками пальцев по деревянным ножкам табурета примета, чтоб всё было хорошо!
Но в то, что всё будет хорошо, верилось с трудом. Уж слишком старался отец выглядеть обычным, чтоб не пугать их, свою семью. Но Билли-то чуял, что отец ходит и говорит из последних сил. Только сейчас он, шестилетний мальчуган, снова осознал, как фактически слабы и беззащитны они, чужаки, перед природой этой планеты.
Здесь, на Чегастере-пять, земные колонисты высадились всего полгода назад, и даже ещё не успели вырастить первого урожая. А ведь казалось, что за предыдущие пять лет, пока планету, предназначенную в-основном именно под такие, как было у отца до подписания Контракта, фермерские хозяйства, изучили достаточно хорошо. Подразделение первичного освоения провело все исследования, взяло все нужные пробы. Марсианские учёные разработали все соответствующие лекарства, сыворотки, и вакцины от местных микробов и всего такого прочего. Плюс бонус усиление общего иммунитета всех колонистов соответствующими медикаментами и процедурами. Всё как всегда. Методика, проверенная на двадцати восьми других планетах-колониях Предусмотрено, вроде всё!
И вот теперь, спустя всего полгода, выясняется, что предусмотрено-таки не всё.
И осознавать, что именно его отцу выпало стать этому кошмару подтверждением просто ужасно! Потому что уж слишком больным, расстроенным, и непривычно слабым выглядел отец! Холодная волосатая лапа паники цепко сжимала крохотное сердечко Билли-боя, как звал его отец, и никак не желала отпускать.
Отец
Билли вдруг словно вынырнул на поверхность, обнаружив, что мать пятый раз говорит «Да, поняла!», и разговор заканчивается:
ни в коем случае к нему в сарай не заходите. Доктор Зигманн уже вылетел, миссис МакКейни. Прибудет к вам, вероятно не позже, чем через десять минут. Пожалуйста, ждите его, оставаясь с детьми в доме. Не подходите к э-э сараю.
Да, поняла вас, капитан. Ждём! Ждём.
В динамике запикал сигнал отбоя, мать положила коробочку назад на полку над столом. Обернулась к Билли:
Билли. Тебе придётся ужинать одному. Я Схожу в коровник и свинарник. Покормлю животных. Оставайся здесь, если будут звонить отвечай. И следи за сестрой.
Билли кивнул, изо всех сил сдерживаясь, чтоб не заорать благим матом, и не кинуться к матери, и не зарыдать, обхватив её колени маленькими ручками. Но он понимал: они колонисты. И знали, что рискуют. Как и все остальные, кто прибыл с ними на «Звезде Кораллии» все триста восемьдесят три человека. Взрослые и дети.
Колонисты и администрация.
Только не думал он, что что-то «этакое» вот именно случится. И именно с ними!
Мать, вернувшаяся из спальни, и успевшая каким-то чудом успокоить плачущую сестрёнку, поставила на стол тарелку с кашей, от которой шёл пар:
Билл! Поешь быстрее. Мало ли
Мать не договорила, но Билл понял: возможно, это ещё не конец их бед.
Когда мать открыла дверь, в окружавшей дом темноте снаружи раздались завывания волко-гиен, и заухал филин-дьявол. Но в этом не было ничего необычного: аборигены, как называла их мать, всегда так реагировали на полосу яркого света, падавшую во двор из двери дома. Темнота снаружи, однако, уже не казалась Билли привычной: то ли от этих заунывно-тревожных звуков, то ли от понимания, что мать тоже напугана, его буквально колотило от окружавшего дом, и теперь притаившегося за открытой дверью мрака, не рассеиваемого, как там, дома, на Валенсии-два, ночными фонариками голубым и зелёным спутниками Порги и Бесс
Мать вышла, захватив два ведра с комбисмесью. Дверь закрылась.
Билли сел на табурет, чувствуя, как наполняются слезами глазницы.