Уже к вечеру людей в городе стало заметно меньше. Некоторые кварталы на окраине как будто вымерли. Набережная была пуста. Даже центральные улицы, где ранее от народу было не протолкнуться, а дороги стояли в пробках, были полупусты. По шоссе, идущему из города, изредка проносились автомобили. Редкие прохожие шли торопливо, с рюкзаками за спиной. А некоторым было будто всё равно, они неспешно бродили по городу, фотографируя пустынные улицы. Цены на продукты и бензин взлетели в три, а то и в пять раз. Люди не верили тому, что никакой опасности нет. Поползли слухи о начавшемся конце света. Кто-то уезжал, а кто-то остался, думая, что опасности нет, а если конец света и начался, то он всё равно настигнет всех. В городе осталась всего четвёртая часть населения. Эта новость о мёртвых зонах и наполовину покинутый город нагоняла тревогу, но в то же время наполняла жизнь друзей какой-то фантастической романтикой.
Ребята сидели на автобусной остановке усталые и голодные.
Коля дёрнул Штыря за рукав и отошёл в сторону, Штырь последовал за ним. Они отошли от остановки подальше.
Всё, ломаются, глядишь, свалят, кивнул Коля в сторону остальных.
Пускай валят, даже легче будет, равнодушно ответил Штырь.
Нет, раз уж решили идти вместе идём вместе.
Да ты посмотри на них, чуть что сразу ноют: «Зря мы убежали. Жрать хочется», он смачно сплюнул. Хорошо, хотя бы Кабан держится. Думали, убегут, будут жить свободно и комфортно? Ага, щаз! Ведь для нас с тобой найти еду не так-то и трудно
Как? Спросил Коля, хотя сам отлично знал, что он имеет в виду.
Я тебе говорил, как. А ты не понятно, чё стремался. Не хочешь так? Тогда, как медведь спрячься в берлогу и соси лапу!
Окей, окей. Согласен, закивал Коля. Перемялся с ноги на ногу, огляделся, кого берём?
Никого, сейчас от них толку мало. Потом отработают, махнув рукой, сказал Штырь.
Э, народ! Обратился Коля к остальным. Сидите тут, если через два часа мы не вернёмся, не ждите.
Он подтянул рюкзак за лямки и торопливо пошёл.
Они ушли. Вика, Кабан и Децел остались сидеть всё на той же остановке.
Дело шло ближе к вечеру, дымка понемногу заволакивала небо, и солнце сквозь неё наполняло улицы грязно-жёлтым светом. Ветер гонял по дороге целлофановый пакет.
Кабан дремал, Вика с тоской смотрела на идущих по противоположной стороне мамашу с маленьким ребёнком, который бегал вокруг неё и катал за собой привязанную за нитку машинку. Децел смотрел глазами голодного волка на вывеску кафе, которое было закрыто.
Сейчас бы плова с мясом, начал мечтать вслух Децел. Или хотя бы бутерброды с колбасой, или жареной картохи, или
Кабан, пытавшийся уснуть, лёжа на лавочке, со злости сильно толкнул ногой Децела в бок, так что тот завалился на Вику, прервав её мечтания о родителях, которых она не теряла надежды найти.
Вскочив, Децел вскипел, выразив одним словом всё своё возмущение.
Кабан сел, облокотившись на опору остановки, и сурово ответил:
Ещё раз кто-нибудь, что-нибудь скажет про еду голову оторву. И вообще, заткнись.
Кабан за последнее время серьёзно изменился. Из озорного шутника он превратился в медведя, откуда-то появились суровость и грубость. Конечно, не за один день, примерно за месяц но после того, как они сбежали, это стало особенно заметно. Он уже не в первый раз срывался.
Децел, видя настрой Кабана, молча сел на место.
Вик, а правда, зачем ты пошла с нами? Неожиданно поинтересовался Децел.
Ну, я думала, что, если не поймают, то родителей когда-нибудь найду. А вообще не знаю зачем, может быть зря я это делала.
Через пару часов, когда ожидавшие их друзья уже начали волноваться, Коля и Штырь вернулись с двумя пакетами. Они выглядели сильно уставшими, но довольными. Поставив пакеты на лавочку, они сели на другую сторону остановки.
Вика и Децел жадно рылись в пакетах. Кабан встал неторопливо, оттянув Децела за шиворот, вытащил из пакета несколько пирожков и беляшей и сел на своё место.
Вы где спёрли? Спросил Децел, жуя булку.
На рынке. Ну и побегали мы сегодня. Народу мало, нас хорошо видно, в толпе не спрячешься, устало ответил Штырь. Короче, сейчас найдём место, где переночевать, рано утром дёрнем. Нечего засиживаться.
Куда пойдём? с воодушевлением поинтересовался Кабан.