Он взял в руки кусочки мела, растёр их, пытаясь распознать наличие древнейших морских организмов, водорослей, органических остатков. И действительно они были различимы в виде очень маленьких плоских пластинок, блюдец, выпуклых дисков, кристалликов кальция с чётко выраженными гранями, вытянутых трубочек, палочек и других форм. В его руках находилась белая мягкая порода, которую он с большим интересом ощущал в реальности.
Он ещё раз внимательно посмотрел на прозрачную воду карьера, на белые откосы его берегов, на голубое чистое небо и, удивившись прекрасной солнечной погоде, скомандовал:
Всё, ребята, по местам.
Омыв водой из карьера свои руки, он направился в сторону автомашины.
Вскоре все геологи уже находились в кузове грузовика, который с шумом отправился по просторам Белогорья.
До Воронежа было около трёхсот километров, и прибыть туда они могли только поздно ночью. Чтобы не рисковать и не остаться на улице, Иван предложил геологам ночлег, который посоветовал ему монах.
Те согласились и поехали по направлению к Старому Осколу, любуясь протянувшимися на сотни вёрст по поверхности Белогорья покатыми высотами.
Чередование луговой степи с зелёными холмистыми дубравами не давало геологам скучать. Обдуваемые южным ветром, они сидели в кузове машины, поворачивая головы во все стороны. Машина иногда резко уходила вниз, проезжая по дну балок и оврагов, где с обеих сторон над ней нависали широкие листья дубов. Это было очень красиво.
Благодатная здесь земля, сказал Остромир Олегович, другой геолог, молчавший до этого. Местные жители говорили, что здесь имеются колоссальные богатства не только мела, но найдены железные руды, апатиты, бокситы. Кто-то мне по секрету сказал, что имеется даже золото и платина. Мужчины копают и находят.
Да, велика наша земля. Хотелось бы поскорее залечить раны войны и зажить богато, сказал Иван.
Машина стала выбираться из балки и долго поднималась вверх, где вновь обнажились меловые горы. Вместе с ними стал открываться и безграничный простор, в котором, казалось, двигалось небо, возвышаясь широким голубым куполом.
Неожиданно, третий геолог Никифор Николаевич, сидевший с краю, показав рукой вверх, воскликнул:
Ребята, смотрите, смотрите, какое захватывающее зрелище, орёл белохвост кружит в небе!
Все увидели парившую в вышине огромную птицу, которая, неожиданно вытянув передние лапы, стала падать вниз.
Падает, падает, должно быть добычу увидел, продолжил он.
Все геологи с большим интересом следили за ней, в один миг скрывшейся в зелени деревьев.
Вскоре орёл выпорхнул из зелёного горизонта, держа в когтях крупную рыбу, блестевшую на солнце, набрал высоту и, описав спиральный круг, потонул в бездонной синеве.
4 Матушка Анастасия
Почти три часа двигалась машина до деревни Чернянка. Шофёр Василий сказал, что до монастыря осталось несколько километров. Они проехали ещё полчаса, когда на вершине горы показался одноглавый храм, видимый со всех сторон.
Возле него остановились. Спрыгнув на землю, Иван пошёл к зданию церкви и обнаружил его запертым на большой амбарный замок. Обойдя храм со всех сторон, внизу под горой увидел ещё один храм. Спустившись с кручи вниз, в открытой двери часовни заметил женщину в тёмной одежде, молившуюся перед иконой.
Подождав, когда закончится молитва, он окликнул её:
Простите, матушка, я от отца Власия, нельзя ли у вас переночевать?
Женщина, развернувшись к нему лицом, спокойным голосом сказала:
Отец Власий? Где находится наш скиталец? Блаженный человек, давно не заглядывал в наши края.
Иван ответил:
Сегодня встретил его на молитве в Успенском соборе.
Женщина внимательно смотрела мужчине в глаза, словно удостоверяясь в правоте этих слов, и спросила:
Кто вы и куда путь держите?
Назвав своё имя, Иван объяснил причину приезда в монастырь дальней дорогой из Белгорода в Воронеж, куда они, ленинградские геологи, отправляются в экспедицию.
Женщина удивлённо спросила:
Вы из самого Ленинграда?
Он ответил:
Да, из Ленинграда.
Внимательно осмотрев его, она уже более приветливо сказала:
Меня зовут матушка Анастасия, я в этом монастыре монашествую после того, как умер мой батюшка отец Вячеслав Васильчиков. Все верующие его знали. Светлая ему память. Вон здесь его и похоронили, возле часовни. Не могу от него никуда уйти, молюсь за него и за всех святых и грешных. Да и монастырь без меня порушится. Да ладно, пойдёмте, покажу вам кельи. Там давно уже никто из монахов не живёт, а если кто заедет, так останавливается.