Что так рано? спросил он, когда Семен разместился рядом.
Так получилось. Что дома делать, вот и пришел. Как вчера отработали?
Все в порядке. Стас хорошо работал. Когда-то вам придется определиться. Никитич хороший мужик, но он не будет работать с двумя, да и, ни к чему это.
Семен понимал Саныча. Он нашел общий язык с Никитичем, а вот со Стасом не получалось еще с училища. Тот всегда хотел вырваться вперед. Да, придет время, и видимо скоро, что Никитичу придется сделать выбор. А что другой? Может быть, даже на вольные хлеба, либо делай свой номер. Помня об этом, Семен и начал потихоньку готовить номер для себя.
Я понимаю и стараюсь.
Саныч посмотрел на Семена и спросил: А что это ты такой радостный? Из тебя все так и прет.
Настроение хорошее.
Семен, я не лезу в личные дела, но ты знаешь, что, переступая порог цирка, все личное надо оставлять за его пределами. Личное может в самый неподходящий момент, нанести сильный удар.
Да, знаю я, Сан Саныч.
Знаешь, да не все. Гастроли намечаются, и есть у меня подозрение, что поедет Стас.
А почему он?
Я, так думаю, что ты стал переигрывать Никитича. А кому это понравиться.
Разве?
Да, Семен, и не я один это заметил. Поэтому тебе надо срочно свой номер. Те, мелкие сценки, что у тебя есть пройдут. Я что заметил? Тебе надо больше разговаривать, я имею в виду тренироваться. Репетируй перед зеркалом. Следи за тем, как голос выходит изо рта. Ты должен до автоматизма довести расположение губ, помнить об угле, под которым нужно держать голову. Помнить, как ты киваешь, как движется голова, руки и направление взгляда. Все это кажется мелочами, но в сумме они дают то, что надо зрителю интерес.
«Изюм» говорил тихо, даже монотонно, при этом, не отрывая взгляда от манежа: Но надо что-то еще придумывать. Вот я, как старая рабочая лошадь, которую держат лишь потому, что я хорошо знаю дорогу, по которой надо идти и у меня не большой аппетит. Я делаю только то, что умею привлечь внимание публики, дать реплику и подсказать. Ты еще молод и должен запомнить, что в спину всегда дышат, что всегда найдется кто-то, кто пойдет дальше тебя и сделает лучше, чем ты. Так что не сиди, иначе обгонят. Никитич хороший клоун, успешный и имеет не плохой статус. Но любой успешный клоун строит свое представление на том, что ему подыгрывает партнер. Очень редко встречается талант, опирающийся сам на себя, так что поторопись с выбором.
Я готовлю номер.
Да неужели? и в его вопросе сквозило ехидство. И где же он? Что-то я не видел тебя на арене.
Я репетирую иногда в училище, меня по старой памяти пускают. Я не хотел говорить об этом раньше, Никитич обидится, да и зарубят
Это, как сделать, но то, что готовишься, правильно, не оказался наивным. В нашем деле наивность граничит с глупостью, а за нее всегда надо расплачиваться. Сан Саныч прищурил глаза, словно заглядывал в душу Семена. И что за номер?
Он без слов. Это музыкальная эксцентрика. Я работаю на свободной, гибкой проволоке. Это лирический номер, с саксофоном.
А ты играешь?
Немного, еще в училище брал уроки.
Ты глуп раз мочал об этом? Что дальше?
Делаю разные трюки, играя на саксофоне. Суть в том, что герою нравиться девушка, я привлекаю ее внимание, но потом я вижу ее с другим. Все мое настроение я отображаю мелодией. Ритм меняется.
И в чем изюминка?
Это самое сложное. Проволока провисает на высоте не менее двух метров. Девушка проходит под ней с другим, я, глядя на них, падаю, цепляюсь носками за проволоку и продолжаю играть. Все это в полумраке, и лишь прожектор освещает меня, но и он тихо гаснет.
Ты сумасшедший. Тебе ли не знать, что по гибкой проволоке нельзя быстро бегать, прыгать. Оторвавшись от нее, невозможно, практически невозможно, поправился он, вновь встать на нее, из-за возникающей раскачки. Как только она уйдет из-под тебя, ты не увидишь на какое расстояние.
Я пробовал, стало получаться. Правда, ботинки надо мягче. В номере почти нет реквизита.
Нет реквизита, вздохнул Сан Саныч, это у иллюзионистов его много. Хороший коверный должен уметь работать с малым реквизитом. Публике важен не реквизит, а номер. Часто простота работает лучше, чем технически сложный номер.
Хочу стать хорошим коверным, и я им стану. Я продам душу тому, кто мне поможет Я готов глотать оскорбления по поводу номера. Мне плевать. Когда-нибудь те, кто меня хаял, будут, есть из моих рук, но они пока этого не знают.