Я иду с вами, с каждым холодным словом он делал шаг мне навстречу.
Я знал этот сигнал. Рот говорит своё решение три раза. В детстве я возразил после третьего раза и получил камнем в лоб. До сих пор шрам не ушёл.
Я промолчал. Рот скинул плащ с плеч его свисали две овечьи туши головами вниз.
Кровь я спустил, разделаю на привале.
Это наши? забеспокоился один из жителей Туманья и побежал проверять хлев.
Это не ваши, они паслись в лесу далеко отсюда. Идём, мы торопимся.
Стойте, остановил вождь. Пусть скотник вернётся и скажет.
Ждать пришлось недолго, человек вернулся и сказал, что все животные на месте. Мы продолжили путь. Прогонять Рота не рискнул даже Свобода, тот не изменил бы решение, а наживать врага в отряде дед не хотел.
Сколько ему лет? шёпотом спросила у меня Арья.
Один десяток и четыре года.
А ведь суровый муж! Хорош, посмотрю за ним повнимательнее.
Не бери его вещи и не касайся его, никак, он этого не любит.
В пути нас не накрыл снегопад, и слой снега под ногами был совсем не глубоким. Наст был плотным в долинах, и мы могли быстро идти, хотя следов зверя плотный снег не хранил и мы не могли охотиться по пути.
Монет у нас не было, спешка не давала нигде задержаться, чтобы выиграть или заработать их. Еды осталось совсем мало, мы начали голодать. Охота в землях варваров или Омэй-Гата трудна зверя мало, мы не могли задерживаться.
Внимание Арьи ушло от Боромира и пришло к Роту. Стрелок вздохнул с облегчением, а молчаливому Роту было всё равно. Он не отвечал на её слов, чем ещё больше восхищал воительницу.
Старость деда стала заметна этой зимой: он стал больше уставать; подолгу грел руки и ноги у огня; натирал их какой-то мазью, жир он берёг для еды; несколько ночей он не мог уснуть, и это не из-за «Беса» Боромира; болела нога, и он был зол, ворчал.
Полная луна позволила нам идти ночью. Мы добрались до крутого берега реки до восхода солнца. Пока мы грелись у маленького костерка, доедая последние лепёшки из хлеба, Урумар вызвался пройти вдоль берега и поискать место для переправы. В зоне видимости лёд был тонким, и по центру русла его вовсе не было.
Клич отразился от тонких бурых ветвей молодого леса по обе стороны неширокой реки.
За поворотом есть переход! голос Урумара звучал с пригорка выше по течению.
Тушите огонь и пойдём. Длинноногий Урумар, не мог дольше искать, забормотал дед, накидывая рваный плащ и надев шапку из шакала.
Берег был крут и обледенел. Переправой служили несколько небольших деревьев, перегородивших русло на крутом повороте. Тёмная вода в их ветвях не замёрзла, она плавно текла и закручивала в водоворот мелкие льдины.
Ты не нашёл место лучше? Свобода был не доволен, переход по корягам с десятками тонких колючих веток его не радовал.
Свобода, тут можно перейти. Лучше дерево, чем лёд, говорил Урумар.
Рот не стал ждать нас, как и в другие разы за дни похода, он стал переходить. Несмотря на своё крупное тело и тяжёлый рюкзак, он перешёл быстро и не сломал ни одной ветки.
Понятно, буркнул дед и стал переходить.
Ратибор шёл за мной, осторожно выбирая место, куда ставить ногу. Дерево не было сухим, оно гнулось, но не издавало хруста.
Стойте, что это?.. Боромир, стоявший на противоположном берегу, замер и прислушался.
Я и Ратибор замерли на переправе. Тихая вода не мешала слушать. Что-то большое двигалось далеко в лесу выше по течению, оно издавало железный стук и гул. Вдруг громкий вой, согнавший птиц с деревьев. Не то вой, не то рёв заставляли кровь в теле бежать быстрее, да и ноги хотели бежать!
Ратибор от испуга упал в воду и с головой ушёл в неё. Не успели мы сообразить, что случилось, как он встал на ноги. Хорошо, что упал ниже по течению от переправы, иначе затянуло бы под брёвна. Он выбрался на противоположный берег.
Звук оттуда. Боромир, бери в прицел ту сторону! Дед взял на себя командование. Он скинул плащ и снял с плеча арбалет. Урумар, копьё, и смотри внимательно! Арья, Тио, вперёд, не подпускайте его сюда и под выстрел не попадите! Ратибор, сюда встань, готовься биться. Остальные, с ближних деревьев соберите сушь, нужен огонь, Ратибора греть. Где Рот? Рот!..
Полосы света и тени, мерцая, мешали мне видеть, но я всё равно бежал. Мои щит и топор были готовы биться.