Я возьму её себе.
Слова Рота пробудили во мне первобытный страх чего-то не известного. В наших краях очень серьёзно относились к маскам и куклам, они были занятием шаманов.
Не бери это!
Она просит меня, эти слова затуманили мой разум. Страшный вид маски в брошенном доме и слова о том, что она просит
Рот взял маску в руки.
Дед! позвал я, отступая.
Поздно. Рот без эмоций, как и всегда, надел маску на своё лицо. Маска крепко села. Страшен был вид брата в ней.
Отряд столпился в проходе комнаты. Требования снять маску Рот не слушал, он неподвижно стоял в ней, смотря сквозь чёрные глаза маски, за которыми не было видно глаз его собственных. Он пошёл к нам, ничего не говоря.
В панике мы выбежали из дома. На лице деда был страх. Страх был даже на лице Урумара, но ещё на его лице был вопрос убить Рота в случае чего? Этот вопрос я понял, когда воин достал копьё из-за спины и выставил его остриём на пути молчаливого Рота.
Антонэ подбежал к нам откуда-то со стороны. В глазах этого человека не было подлинного страха при встрече с железным червём, но теперь он занервничал и не смотрел на маску, старался смотреть ниже или мимо неё. Я старался наблюдать за Антонэ, но и от Рота не отводить своё внимание.
Рот указывал пальцем на Антонэ и говорил, двигался его подбородок, но слов мы не слышали. А вот Антонэ, похоже, слышал слова. Кажется, Рот что-то требовал.
Да оно стало говорить со мной два дня назад, с этими словами Антонэ взял в одном из многих карманов на своей одежде то, что я однажды уже видел у него плоский чёрный камень, такой гладкий и чистый, что в нём можно было видеть отражение.
Он держал камень в ладони: «Один из богов отозвался и стал говорить со мной, он сказал»
Я слышал его слова богу, неожиданно чистым стал голос Рота, он не летел от его уст к нашим ушам, он стал сразу в наших головах. Ты требовал у него монет, бросить их на твоё карта. Я вижу свет и дымы возле каждого человека здесь, я вижу течения чего-то в воздухе и родник этому течению то, что ты держишь в своей руке.
Рот стал снимать маску, но та сидела крепко, вцепившись щупальцами. Рот что-то сказал, мы не услышали его слова, и маска разжала щупальца и отпустила лицо.
Я много увидел через её глаза, лицо брата было в восторженном удивлении, очень редком для него.
Дикарики мои! окликнула Нэа нас с дороги, подходя ко двору. Вы несёте дрова? Что это у вас?
Рот радостно поднял над головой свою находку.
Ой, святые отцы! Она сделала странный жест, нарисовав в воздухе перекрестье. Ведьмаки и тут они были. Сынок, лучше положи, где взял. Ведьмачьи игры до добра не доведут, оставь её.
Она моё. Она много показывает мне, даёт слушать.
Ой, бедный ты только в дом мой её не заноси, проклятую. За двором спрячь, а в дом не неси. Домовой дух зол будет, бед наделает. Не нёс чтобы в дом её! Думала, спаслась, так нет, лайоны да нечисть прочая везде!
Причитая, она ушла в свой дом, рисуя странное перекрестье на груди.
Первый раз за много дней не нас слушали люди в удивлении, а мы. Старуха много говорила, повторялась, но повторения были интересны.
Тем вечером мы отдыхали в её доме. В печи горел огонь, тепло потрескивая. Свет дарил стеклянный сосуд с огнём внутри (керосиновая лампа), притягивал глаза и руки её свет. В темноте главной комнаты, что звалась кухней, хоть и было мало света, но там был уют. Связки трав и чеснока под низким потолком пахли. За мутным окном ложились сумерки, и только снег, что стал синим, позволял видеть.
Рот вышел на улицу, опять. Он часто выходил, проверял тайник с маской. Вместе с ним вышел и Антонэ.
Я слушал длинные слова Нэа, всматриваясь в каждую тень на стенах и полу, высматривал того, кого она звала домовым духом. Старуха сказала, что привезла его сюда из родных краёв, тех, что за рекой Канал.
Рот вернулся, а вот Антоне нет.
Не советуясь с нашим интересом, Свобода попросил старую женщину говорить не о духах и колдунах далёких земель, а сказать о том, что мы увидим скоро в этих землях. Боромиру было больше остальных интересно слушать о нечисти и тайнах, что есть в синем лесу и в землях за Каналом.
Нэа поставила на стол горшок с кашей, старое сало, большую бутыль с мутной водой и миску квашеной капусты. Пир для усталых путников.
Самогон, сама делала. Вы такого не пили, слова Нэа были тёплыми.