Млечный Путь. Психологическая повесть - Анатолий Соколов

Млечный Путь

Психологическая повесть

Анатолий Соколов

Редактор Соколов. С. А.

Корректор Ивлиева Е. В.

© Анатолий Соколов, 2019

Млечный путь

 Не возражаешь, старик, если я закурю,  спросил Геннадий, скорее из вежливости, он знал, что возражать я не буду. Неторопливо достав из портфеля сумочку с заранее набитыми трубками, он выбрал одну из них, раскурил и, с наслаждением попыхивая, продолжил беседу.  Ты зря завидуешь этим толстосумам, среди них немало моих клиентов Кстати, могу поделиться с тобой любопытной историей Как-то мне довелось консультировать владельца одной крупной фармацевтической компании Случай этот, правда, совсем нетипичный, но с психологической точки зрения очень интересный: мой пациент, назовем его Андреем, обладал весьма тонкой душевной организацией и склонностью к рефлексии, что совсем не характерно для людей его круга Наша первая беседа состоялась в нейрохирургическом отделении одной из клиник, Андрей попал туда после автомобильной аварии, произошедшей, как мне представляется, совсем не случайно. Ему было тридцать четыре года, но жизнь уже успела изрядно на нем «потоптаться» Знаешь, как он поступил, пытаясь распутать клубок своих проблем? Ты не поверишь! Впрочем, не буду забегать вперед, если интересно, расскажу все по порядку. Может быть, это тебе пригодится

Надо сказать, что Гена Геннадий Александрович Дронов, известный московский психотерапевт и мой старинный друг еще со школьных времен, частенько делился со мной различными историями из своей богатой практики, конечно, соблюдая при этом профессиональную этику. Некоторые интересные сюжеты я, с его согласия, использовал в своих литературных произведениях.

Наши встречи последнее время стали регулярными: Геннадий находил в них возможность снять напряжение после «суровых трудовых будней», а я получал психологический ликбез и материал для творчества.

Вот и сегодня, уютно расположившись в моей небольшой кухоньке и выпив по рюмочке, мы плавно, но неизбежно перешли к обсуждению «реалий жизни». Я опять начал жаловаться на свои никак не решаемые проблемы, позавидовал нашим нуворишам, чьи заслуги совершенно не соответствовали уровню их благосостояния.

Геннадий внимательно слушал эту «заезженную пластинку», временами вставляя свои любимый ироничные замечания: «воистину, проекции правят миром» или «а здесь мы наблюдаем выраженное явление переноса». Дождавшись паузы в потоке моих стенаний, он перехватил инициативу и предложил послушать эту необычную историю.

Профессиональное чутье подсказывало мне, что и в этот раз можно будет чем-то «поживиться». Не заметив ничего странного в предложении Геннадия, я попросил разрешения на запись и включил диктофон.

ДокторАндрей

Рабочий день в одном из престижных медицинских НИИ подходил к концу, молодой, но уже достаточно авторитетный врач-невролог, Андрей Петрович Фокин, вымыл руки после осмотра больного и, продолжая обдумывать тактику лечения, подошел к окну.

Побочные явления от назначаемых врачами районной поликлиники препаратов наслоились друг на друга и создали такую пеструю клиническую картину, что разобраться в сути заболевания было непросто. Кроме того, Андрей отметил выраженную невротизацию пациента: тревога, страх перед будущим, недоверие врачам явно отражались на его лице. В таком состоянии сомнительные диагнозы, выставленные различными специалистами, становились для больного ярлыками болезней и усиливали патологический процесс.

В кабинете было душно. Андрей распахнул створки окна.

Знойный летний вечер, только что вступивший в свои права, по-хозяйски смело ворвался в комнату, принеся с собой надсадный гул столичной улицы, назойливый запах выхлопных газов и  бич российского лета  хлопья тополиного пуха.

Андрей вспомнил, как прошлым летом, таким же душным вечером он прогуливался в пекинском парке со своим наставником, профессором Чжаном. (Во времена «великой дружбы братских народов» доктор Чжан часто бывал в СССР: консультировал московскую элиту, и неплохо владел русским).