Не(о)библия - Лесса Каури

Автор: Лесса Каури

Не(о)библия

Песнь первая: Простые кислотные истины

Босые ноги темноволосого мужчины утопали в лазоревой траве. Задрав голову, он смотрел в ярко-лимонные небеса и не без оснований чесал затылок, глубоко запуская пальцы в густую кучерявую поросль. С неба, гагакнув, на камень цвета глубокого индиго упала белая птица, вовсе не похожая на альбатроса.

 Я в шоке!  сказала она.  Ну ты, Отец, даёшь! Ты в какой градации спектра творил?

 Сам не знаю  сокрушился названный и перевёл взгляд вниз.

Под косогором у розового ручья на салатовом песке сидел голышок лет двух и упорно мял толстыми пальчиками податливую маслянистую глину. Глина послушно принимала разнообразные формы, которые расползались, разлетались и расплывались кто куда.

 Сын!  схватился за голову Отец.  И ты ещё!..

 Папа!

Обрадованный вниманием малыш тянул к нему перемазанную ручонку, в которой переливалась белым и золотым точная копия Птицы.

 Глупости какие!  заворчала та и отвернулась, переставляя большие перепончатые лапы обиделась.

Не оборачиваясь, защёлкала клювом:

 Слушай, а ты уже всё? Кончил творить?

 Кончил,  мрачно отвечал мужчина,  не при детях будет сказано!

 И где они?

 Кто?

 Люди эмм обитатели?

 Да вон  Отец обречённо кивнул под сень оранжевой рощи,  она.

 Каноны нарушаем,  заворчала Птица.  С самца надо всегда начинать, с самца!

И замолчала с разинутым клювом, уставившись на дальний берег ручья.

Там, опершись спиной о древесный ствол и широко раскинув загорелые ноги, полулежала женщина. Точнее, девушка, чью ещё не сильно оформившуюся фигуру скрывали волны тугих чёрных локонов. Она вплетала в них яркие ягоды и листья И маленькие груди были упруги, совершенной формы ногти на руках и ногах розовели жемчугом, и дразнилась алым язычком щель в обрамлении воротничка коротких волос между неправдоподобной длины ногами.

Птица в изумлении повернулась к мужчине.

 Ты о чём думал вообще, когда творил это эту?

Тот сделал вид, что не услышал.

 Ка-ка-я!  протянула Птица, разглядывая девушку одним глазом, а мужчину другим.  Как её зовут? Блудница Вавилонская?

 Сам ты блудница!  подняла голову красотка.  А меня зовут Лилит. Запомни это имя, гусь недоделанный!

И это было только начало

Лилит оказалась совершенно неуправляемой. Слова «почтение», «смирение» и «терпение» в её лексикон не входили, зато входили другие, из которых оба Отец и Птица едва ли понимали половину. Она ломала деревья, пинала зверьков, поджигала траву на полянах и обижала Сына. Изогнутой рыбьей костью Лилит проколола себе пупок, уши и нос, и обвешалась погремушками, сделанными из щепочек и камешков. Угольным стерженьком научилась так подводить глаза, что взгляд казался безумным. Красила ногти на руках и ногах глиной чёрного цвета, а губы соком ягод с кустов, росших по берегам ручья. И в довершение всего острым обломком кварца она отсекла свои роскошные волосы под самый корень, а оставшиеся выкрасила все тем же пламенеющим соком и вздыбила иглами дикобраза.

 Боже мой!  ужасался Отец, наблюдая всё новые и новые трансформации.  Что она делает?

 Ищет себя, полагаю,  ворчала в ответ Птица.  Обыкновенный юношеский максимализм.

 А она может искать себя, скажем, в рисовании, ткачестве или вышивании?

Лилит, сидящая на дальнем берегу и любующаяся своим отражением, подняла руку и продемонстрировала опешившему Отцу средний палец.

 Это что такое?  возмутился он.

 Это ты ещё не придумал!  поспешила успокоить Птица.  Ты собираешься творить ей самца?

 А что?  заинтересовался Отец. Уж больно Птичий тон был подозрителен.

 Тогда создавай сразу секс, наркотики и рок-н-ролл!  забулькала Птица и мстительно ткнула клювом по кумполу пролетающую мимо бело-золотую колибри.

Птичка, пискнув, упала на колени малышу. Толстые ручки с радостью подхватили её, размяли до состояния глины и вылепили страшненькое существо с кожистыми крыльями и зубастым клювом.

 Птеродактиль,  покосилась огненным глазом Птица.  Этот пущай живёт!

С мерзким скрипом тварь снялась с рук Сына и тяжело полетела над водной гладью, но была сбита камнем, пущенным хрупкой женской рукой.

Ребёнок заплакал.

 Ну, это уже ни в какие ворота!  возмутился Отец.  Не будет ей самца! Я лучше ей мозги сменю. Авось поможет!