Вова! крикнул Стас, в последний раз показав голову над водой. Он поднимал брызги. Голос показался искажённым, как во время телефонного разговора при плохой связи. Вова наблюдал, как вода накрыла друга. Руки и ноги хаотично мелькали над водой, пытаясь схватится за что-то. Пальцы были растопырены.
Представление прошло шумно. Через минуту всё стихло. Руки перестали мутить воду. На поверхности показался тёмный комок волос, за ними капюшон куртки, похожий на сдутый мяч. Недалеко плавала пачка сигарет, давно выпавшая из кармана, оставив на поверхности белый уголок упаковки. Тело Стаса спокойно поднялось на поверхность, а набравшая воду одежда напоминала надувной плот. Вода успокоилась, единственным напоминанием случившегося служили слабые волны, стукающиеся о берег. Никого вблизи Вова не видел. Никто не трогал тело Стаса, что было странно. Если хищная рыба охотится, она утаскивает жертву на глубину и там поедает. Убивать для удовольствия может только человек.
Дождь начал поливать сильнее, шумно объявляя своё присутствие. Вова отполз в сторону, испачкав руки и колени, опасаясь, что речное существо схватит его. Он лежал на боку и смотрел, словно ожидая, что приятель поднимется и скажет: Это розыгрыш, дружище, не переживай.
Но никто ничего не сказал. Тело Стаса, лицом вниз бездвижно плыло вдоль реки. Края сапог образовали маленькие островки и завершали скрытую под слоем воды фигуру человека. Рыба в ведре возле Вовы оживлённо зашевелилась, ощущая приятную свежесть. В наступившей пассивности Вова слышал удары собственного сердца и монотонный стук дождя.
Небо затянуло тучами, скрыв последние пятна голубого полотна. Вдали сверкнула молния. Вова переводил дыхание, с испугом глядя на медленно плывшее бездыханное тело с вздутой курткой и камуфляжными штанами. Зелёный капюшон погрузился и перестал быть виден. Костяшки пальцев немного торчали над водой. Лишь шум дождя подтвердил, что это реальность. Вова привстал и стоял, ощущая, как промокшая одежда липнет к телу. Левая нога неприятно обдавала прохладой, промокшая и испачканная в речной грязи.
Стас! крикнул Вова, не зная, что делать. Он понимал, что первым делом нужно вытащить тело и откачать. Это единственный способ спасти утопленника. Быстрая реакция и друг будет жив. Действовать нужно сейчас не дожидаясь помощи, иначе будет поздно. Стас снова сможет дышать и будет благодарить за спасение. Возможно не только он, но и его близкие. Можно будет попрекать этим всю жизнь. Вот когда он может проявить себя и показать чего стоит! Мысль о благодарности отдала теплотой по всему телу. Вова вздрогнул, однако в воду идти не хотел. Там было нечто, что утопило друга, а значит, может утопить и его.
Удочка Стаса всплыла в пяти метрах от тела, словно намекая, что тут всё мертво и вошедший в воду будет плыть по течению, как бревно, лишившись подвижности. Если Вова сейчас побежит звонить в скорую, его спросят, почему он не попробовал откачать Стаса. Могут даже обвинить в бездействии. Ведь он ловил рыбу, а рыбак должен знать, как оказывать помощь. Всё-таки вода рядом.
Нет, туда я не полезу. Скажу, что обнаружил тело позже. Это не проблема, я так и сделаю. Я отошёл, а когда пришёл, Стас был мёртв. Да, так я и скажу.
Вова обрадовался подобно ребёнку, исправившему двойку на пятёрку. Груз обязательств медленно соскакивал с плеч, освобождая мысли от негатива. Друг утонул, но Вова чувствовал себя превосходно. Оправданием спокойствию могла служить опасность, подстерегающая в воде. Перед глазами стояли руки и ноги, бьющиеся в агонии. Вова ясно увидел всю картину. Пальцы Стаса сжимались, стараясь ухватить что-то, но ничего не помогло. Его постигла участь Спартанских младенцев, родившихся слабыми. Вова печально посмотрел на плавающее тело и с ужасом оглянулся. Вдруг его кто-то видел, и обвинит в бездействии? Страх вернулся. Он ощутил вину, будто утопил приятеля. Вова огляделся, вокруг никого не было. Серая ткань легла на небо, спрятав свет солнца. Лучи тщетно пытались пробиться сквозь занавес мрака. Вдали громыхало с каждым разом агрессивнее и ближе. Вова утешался тем, что никто его не видел. Он облегчённо вздохнул, бросил подстилку и зашагал к машине, стараясь придумать, что делать. Он не испытывал страха, будто находился в прострации, воспринимая происходящее спокойно и медленно, как во время медитации. В голову пришла идея. Он может попробовать подтащить тело.