Вечность Клану, он их доведёт до сумасшествия.
Клюев пожал плечами.
Мы все здесь своего рода дипломаты поневоле. Приходится приспосабливаться. Кроме того, Толго, похоже, кампания вполне устраивает.
Толго, говорите, повторил Валкиндат в задумчивости. Скажите, Клюев, а вы встречались раньше с эльбанами?
До сего дня не приходилось. А что?
Да так. Ничего особенного.
В определённой степени мы все похожи.
Да? иглеанин ухмыльнулся. Позволю себе напомнить вам, что когда сегодня утром я сказал примерно то же, вы чуть не заехали мне по физиономии.
Тут смутился Клюев.
Приношу свои извинения. Я не имел права срываться. Если вы посчитаете необходимым, извинения будут принесены в официальной форме.
Иглеанин великодушно развёл руками.
Ой, да бросьте вы! У каждого свои, так сказать, причуды. Возьмите, к примеру, Пама. Ведь по большому счёту о рукокрылах мы знаем не намного больше, чем о новоявленной цивилизации Ильбан.
Эльбан, поправил Клюев.
Валкиндат отмахнулся.
Да не суть. И это притом, что мы, иглеане, сотрудничаем с ними э, да, пожалуй, тысяч семь лет по вашему исчислению. Говорят мало, наречие язык сломаешь, милсурианский толком так и не освоили, до остальных, как будто и дела нет. А ведь заметьте, мощнейший флот, причём не исключительно торговый и исследовательский. Десятки колонизированных планет. Как вам?
Клюев только грустно вздохнул. Надежда на серьёзное изучение языка рукокрылов таяла на глазах. Пам не желал разговаривать на эту тему. Он просто не желал разговаривать и всё.
Или вот, каталийцы. Эти вообще призошли от земноводных. Чешуйчатые, две рудиментарных верхних конечности, черты лица, словно из дерева вырубали. Длинные, страшные, вечно упакованные в эти свои зелёные полускафандры. Милейшие существа, между прочим.
Куда же вы, дорогой Пам? Самое увлекательное впереди!
Если бы дело происходило в старинном доме, можно было бы с полной уверенностью сказать, что дверь за Памом с грохотом захлопнулась на все замки и щеколды. А так просто замкнулась с лёгким шипением. Архин Кули с видом обречённого тоскливо взглянул на Толго. Толго всё так же робко улыбался.
Бедный юноша, проговорил Валкиндат, разглядывая эльбана сквозь стекло бокала, безответный какой-то и вдруг оживился, откинулся в кресле, налил себе ещё:
А вы знаете, Клюев, что настоящее название родной планеты Лативумсайо ДУРО? И что
Ну, конечно, Клюев об этом знал. Он даже помнил, сколько разнообразных шуток ходило на Земле по этому поводу. Особенно в России. И что спустя несколько десятилетий после Приобщения, знакомство с культурой и мифологией людей привело к появлению в милсурианском языке неологизма, да ещё и заимствованного у не бог весть какой цивилизации редчайшее явление в истории.
представляете? Я бы на вашем месте оч-чень гордился. А что? В нашем пантеоне тоже есть бог, сильно смахивающий на Пама, особенно, когда тот не в духе. Но рукокрылы канка́ттами именоваться, отчего-то, категорически не желают. А тут ваш Янус, и нате вам янусиане! А, каково?
У нас, задумчиво произнёс Клюев, разглядывая набалдашник трости, тоже есть мифологический персонаж очень похожий на рукокрыла?
Нет, правда? искренне удивился Валкиндат. Он был уже заметно во хмелю. И как вы его называете?
Ангел смерти.
Предчувствие чего-то страшного, как приступ удушья, накатило волной и сдавило грудь. Не сильно, но предостерегающе.
Клюев потянул за ворот рубахи, надсадно вдохнул. Что за бред? Сейчас пройдёт. Наверное, акклиматизация запаздывает.
Так о чём это мы с вами? иглеанин ничего и не заметил. Ах, да! Вот я и говорю, не надо жить в плену предрассудков. У всех свои причуды: Пам вылитый, как вы сказали? Ангел смерти. От внешнего вида Архина оторопь берёт. Лативумсайо вон вообще, Валкиндат пьяно хихикнул, гермофродит или почкованием размножается, не помню. А мы
Вы каннибалы.
Бокал с треском разлетелся на куски. Валкиндат резко встал, почти вскочил. Хмель как рукой сняло. Высокий, мощный, надменный. Вылитый представитель расы господ, пронеслось в голове у Клюева. Генетическая память, что ли.
Тьфу, язык мой враг мой, обругал он себя мысленно. Опять нахамил. Извиниться снова или так выкрутимся?
Засунув руки в карманы, иглеанин некоторое время мрачно разглядывал звёздное небо. Потом вдруг, играючи повернулся на каблуках и, как ни в чём не бывало, легко согласился: