Так что через какой-то двадцать один час мы этот объект увидим. Разумеется, развернувшись снова передом. Потому что, напоминаю, взрывом нам сорвало и все наружные обзорные камеры. И «изучать» всё нам теперь придётся только визуально. Даже без зума. Через носовой иллюминатор, лейтенант кивнул себе за спину, где за переборкой с открытой сейчас дверью, в узком, но развёрнутом на всю носовую часть модуля панорамном бронированном стекле, виднелось несколько дохленьких тусклых звёздочек: при аварии «Дональд Трамп» вынырнул из подпространства в промежутке между галактиками. И с этими самыми звёздами дело здесь явно обстояло туговато.
Ясно, сэр. И что мы сейчас будем делать?
А ничего. Так как до того, как мы увидим сам корабль, и поймём, сможем ли мы как-то использовать его, заняться нам абсолютно нечем. Поскольку все запасы и оборудование модуля проверялось и подзаряжалось всего неделю назад, перед стартом с Ареса, чинить или доделывать здесь и сейчас нам ничего не надо. Просто мы с членами экипажа посчитали, что нужно, чтоб вы все были в курсе наших возможностей. И действий. И настроились на то, что нам всем вскоре может предстоять работа. Тяжёлая и кропотливая. По переоборудованию чужака под наши цели. Портативные сварочные агрегаты, резаки, конвертер, трубы, автоматическая система рекуперации воздуха, и прочие нужные автоматы, комплектующие и инструменты, у нас есть.
Понятно, сэр. Полонски дёрнул щекой, Насчёт переоборудования вот только А вдруг корабль окажется настолько чужим, что оно окажется невозможным?
Не думаю. Кем бы ни были те, кто его построил, тот факт, что они применяли сталь или железо, сильно ограничивает возможные конструктивные решения. И наверняка он спроектирован в соответствии с основными принципами, общими для всех устройств из этого материала. И требованиям к безопасному проживанию там живых существ.
То есть небольшие (Ну, сравнительно!) отдельные помещения, и обязательные несущие переборки для придания прочности, должны иметься и там. А раз так, мы можем постараться найти хотя бы несколько помещений, не слишком сильно пострадавших от времени, и возможной катастрофы. Изолировать эти помещения от остального, явно немаленького, пространства чужого корабля. И оборудовать там с помощью наших приборов и устройств по возможности удобное временное жильё. Ещё вопросы?
Теперь руку поднял Гуннар Расмуссен, угрюмого вида швед с окладистой бородой. (Которую он, по слухам, сбривал только когда оказывался дома в родном Кунбергене. Такая вот «примета».) Тон шестидесятилетнего ветерана был откровенно ироничным:
Насколько я понял, дела у нас швах. Оказались мы в настоящей космической заднице. Проще говоря опе! Дыре. И сейчас чешем, поджав хвост, и надеясь на чудо, к первому попавшемуся куску железа, который весит в сто раз больше, чем эсминец Флота. И вероятно является потерпевшим крушение кораблём. Но даже если и так! Кто сказал, что он потерпел крушение?! И если и не отвечает на сигналы, и не включает движки, так, может, просто от того, что не считает нужным? И его экипаж вовсе не будет рад, если мы подлетим, причалим, нагло влезем, и начнём орудовать в его помещениях?!
Разумеется, Гуннар, всё может оказаться и так. Но вы верно подметили. Нам просто некуда деваться. И если мы хотим выжить, то должны хотя бы постараться сделать то, что мы и собираемся сделать! И попробовать договориться с чужаками. Назаров старался отвечать спокойно и рассудительно, но видел, что бурильщик с сорокалетним стажем всё так же хмурится, Всё-таки оказание помощи терпящим бедствие прямой долг любых разумных существ! Или
Вас что-то ещё беспокоит? Назаров видел, как сопит пожилой швед, и раздуваются его ноздри, Так спрашивайте!
Беспокоит Ха!.. Беспокоить-то оно беспокоит Только вот вряд ли вы сможете на это ответить. Кажется мне вот такая у меня вредная и подозрительная натура! что неспроста взорвался наш «Дональд Трамп»! Причём именно здесь, в месте, где вокруг на десятки парсеков пустота! Посудина-то наша повидала, как говорится, виды, а уж про реактор военного корабля и говорить нечего! Никогда он сам не взорвался бы ни с того, ни с сего! Там же сотня систем для подстраховки и сигнализации!
Ветеран замолчал, отдуваясь, но Назаров решил прояснить ситуацию до конца: