Анатомия бюрократической мафии - Афанасьев Александр Владимирович

Анатомия бюрократической мафии

Евгений Лиманский

Александр Афанасьев

© Евгений Лиманский, 2020

© Александр Афанасьев, 2020

Миллионер

Да, я просил, да я этого хотел. Но, уважаемая Святая, если уж Вы решились помочь Еве, то почему Вы из всего множества миллионеров выбрали для нее этого урода? Мало ли на свете нормальных миллионеров. Например, таких, как Эдвард Льюис из фильма «Красотка» или Уильям Пэрриш из фильма «Знакомьтесь, Джо Блек».

15 копеек от Евгения

В тексте Алекса ответа не прозвучало. Поэтому возьму на себя смелость ответить: именно такого урода не хватало в качестве последнего штриха этого и без того абсурдного повествования и в череде уродов, присутствующих в этом тексте.

Если верить интернету, Сергей Петрович в силу созданной им самим системы имел возможность зарабатывать очень большие деньги. Я бы даже сказал, со ссылкой на фильм «Красотка», «вопиюще неприлично большие» деньги. Система, созданная им (по-другому еще можно сказать  бизнес), была проста и надежна и напоминала сразу две известные в мире схемы. Первая  это продажа индульгенций католической церковью в Средние века, а вторая  не менее гениальная продажа Остапом Бендером билетов для прежде бесплатного осмотра пятигорского Провала.

В масштабах обитающих на Рублевском шоссе денег каждая продажа индульгенции была просто микроскопической и, скорее всего, никоим образом не подпадала ни под какую юридическую статью. Более того, как и в случае с церковью, эта система была удобна всем. Согласитесь, как хорошо: покупая индульгенцию за сущие гроши, вы, правда, не получаете прощение за прошлые грехи, как в случае с реальными индульгенциями, но, что гораздо важнее, получаете право грешить дальше, не страшась последующего наказания. Я думаю, папа Александр II (ему приписывают изобретение индульгенций в XI веке) и Остап Бендер склонили бы голову в знак уважения перед такой гениальной и одновременно простой схемой. Каждая мизерная денежная капелька сливалась с соседней и постепенно образовывала еще тоже маленький финансовый ручеек, который в конечном счете сливался со множеством других таких же ручейков в единый и уже мощный финансовый поток, направленный непосредственно в карман Сергея Петровича. Гениальность и организаторский талант Сергея Петровича заключались именно в том, что он, как великий комбинатор, смог организовать и, главное, обеспечить бесперебойное протекание и слияние всех этих ручейков. Еще одним признаком простоты и одновременно гениальности воплощения этого незатейливого бизнеса было то, что в качестве индульгенций использовались обычные визитки Сергея Петровича. Визитки эти безоговорочно воспринимались как индульгенции, причем не только на подведомственных ему территориях, но и вообще на всех территориях Москвы и Московской области. То, что визитки воспринимались именно так на подвластных Миллионеру территориях, понятно и объяснимо. А вот то, что индульгенции имели силу и за границей подчиненной ему территории, то есть на гораздо больших по масштабам территориях, говорит о том, что существует уже некий тайный клуб, членами которого являются все, кто запустил в оборот в качестве индульгенций свои визитки. Соответственно между членами этого клуба существует некое взаимное соглашение о действенности и актуальности индульгенций на всех территориях, подведомственных всем членам клуба. На практике это означает, что все подчиненные Сергея Петровича, исполняющие свои служебные обязанности, среди своих служебных документов имеют предположительно список членов этого самого клуба, визитки которых они должны воспринимать не иначе как индульгенции и ни в коем случае не чинить препятствий обладателю такой индульгенции.