Благодарен я бабушке и за очень многое другое. В частности, за ее поистине глубокие познания в сфере народной медицины. Благодаря ей моя мать и мой брат в разные годы не стали инвалидами. Поездки самых близких мне людей в районную поликлинику г. Называевска не увенчались успехом. Мало того, они вернулись со слезами. Решение врачей было однозначным матери ампутировать ногу, которую она сломала в годы своей молодости. Брату предстояло ампутировать руку, которая сильно опухла после падения на велосипеде. По рекомендации бабушки Елизаветы за лечение женщины взялась повитуха из соседней деревни, которая очень искусно вправила кость. Подростку же помогли настойки, которая делала бабушка из разных трав, чем так богата сибирская природа.
Поражало меня и набожность моей наставницы. Относительно молодая женщина каждый день в определенные часы опускалась на колени и молилась перед иконой, которая стояла на специальной подставке в углу комнаты. Будучи подростком, я многое запомнил из ее молитв. Удивляло и то, что она никогда в своей жизни не ездила ни на электропоезде, ни на машине. Я приятно удивился, когда она ради меня сделала исключение. Внук, офицер Советской Армии из ГДР пригнал цвета «белые ночи» легковой автомобиль «Волга 21» и пригласил свою бабушку прокатиться по деревне. Она охотно согласилась. Кое-что в ее поведении меня вообще удивляло. Пожилая женщина, проработав в колхозе и совхозе более полувека, наотрез отказалась получать пенсию. Она была, несмотря на огромный трудовой стаж, мизерной, но все-таки Мои уговоры и просьбы на получение денежного обеспечения за выслугу лет не помогали.
Моя попытка сделать это втайне, к моему большому сожалению, не увенчались успехом. Чиновник из районного центра, выслушав мой монолог, был очень краток. Пенсия начисляется только с момента подачи заявления. Личное присутствие претендента строго необходимо. Светлой памяти моей бабушки я посвятил роман «Исповедь изгоя» (Днепропетровск: Пороги. 2008. 248 с.).
Скорее всего, аналогичная судьба была и у предков моего деда Коза Михаила Григорьевича (по отцовской линии). По национальности он был украинец, 1903 года рождения. Мой дед, житель деревни Драгунка, одно время был разнорабочим, затем лесничим. Удалось мне узнать кое-что и о моем прадеде по отцовской линии, переселенце из Украины. Тысячи украинцев, спасаясь от голода, безработицы и нищеты, в начале 1890-х годов устремились в Россию в поисках лучшей жизни. Среди них была и семья Коза. Мой прадед Григорий был мастером на строительстве Транссибирской магистрали (Великой Сибирской магистрали). Я, как правнук, очень рад, что он участник величайшего достижения России, которое превосходит любую железнодорожную линию на нашей планете.
Мой отец Коза Владимир Михайлович сначала работал бригадиром дойного гурта, затем бригадиром молодняка. Моя мать Коза (Яшина) Мария Николаевна работала несколько лет дояркой, затем ухаживала за совхозными молодыми телятами. Отдал я дань уважения и моим родителям. Их светлой памяти я посвятил свои романы «Записки любовного эмигранта» и «Сатана».
Мои родители:
Коза Владимир Михайлович Коза (Яшина) Мария Николаевна
(19291990) (19301969)
«Для Владимира родители были примером в жизни, моральным чистилищем. Уже в более зрелом возрасте юноша прекрасно осознавал, что его родители простые крестьяне. Они не дали ему богатства, квартир, машин, хотя трудились не покладая рук. Особенно доставалось матери, которая работала дояркой. Мальчику было стыдно, когда мать вставала в четыре часа утра и кроме семейных забот успевала просмотреть форму своего единственного сына. Володя стремился помогать родителям, как только мог. Значительную часть ухода за скотиной он брал на себя. Главным для себя считал отличную и хорошую учебу и это ему, в принципе, удавалось. Он очень был рад, когда мать или отец приходили с родительских собраний и его хвалили. Учителя всегда ставили Владимира в пример другим. Для него родители были всей его жизнью, его надеждой на будущее». (См.: Владимир Великий. Записки любовного эмигранта. Днепропетровск: Полиграфист. 2002. с. 31). Любовь родителей к детям, как и любовь детей к родителям общечеловеческая черта цивилизованного общества, красной нитью проходит практически через все романы писателя. Достаточно привести еще одну выдержку: «Сын, наслаждаясь тишиной немецкого леса, несколько раз перечитал письмо своей матери. Во время чтения юноша очень внимательно вглядывался в строчки, написанные химическим карандашом. Некоторые из них были с фиолетовыми подтеками, мать плакала. Пятна от высохших слез Александр довольно часто ласково гладил ладонью и прижимал к губам. Солдату хотелось в это время хоть на какие-то доли секунды, а может даже и на всю жизнь, перенять трудности и лишения своей матери Антонида Кузнецова в письме к сыну написала только толику правды. Ей не хотелось причинять ему боль, который всегда и особенно в этот миг ее трудной, еще короткой жизни был самым близким и родным человеком на этой земле». (См.: Владимир Великий. Клятвоотступник. Днепропетровск: Пороги. 2008. с. 8283). Краткий экскурс в историю моих предков свидетельствует о том, что мы, к сожалению, нередко предаем забвению, утрачиваем память о наших родителях, соотечественниках. Подобное явление безнравственное, что противоречит канонам цивилизованного общества.