Пока ты отжималась в своем тренировочном лагере, я имела дело с реальным миром. – Мейбл машинально глотнула из бутылки. – Что тебе понадобилось в скромной велосипедной мастерской?
Китти не соизволила ответить.
– Кажется, дело в этом телеприемнике, – подсказал Лайл. – Его доставили сюда вчера. Через несколько часов явилась она и давай со мной заигрывать, намекать, что хочет здесь пожить. У меня сразу возникли подозрения.
– Естественно, – откликнулся Пит. – Промашка, Китти. Лайл сидит на антилибидантах.
Китти презрительно покосилась на Лайла.
– Теперь понятно! – выдавила она. – Вот, значит, во что превращается мужичок, перестав интересоваться сексом: в бесполое существо, ковыряющееся в гараже!
Мейбл вспыхнула.
– Слыхали? – Она пнула мешок с Китти ногой. – Какое ты имеешь право издеваться над чужими особенностями и интересами? Особенно после попытки превратить человека в объект сексуальной манипуляции в своих противозаконных целях? Совсем совесть потеряла? Да ты... Тебя надо судить!
– Попробуй.
– И попробую!
– Вот и давай подвесим ее за ушко на солнышке! – подхватил Пит. – И созовем прессу! Нам, «паукам», очень пригодится ее инвентарь: все эти уши-телескопы, порошок для снятия отпечатков с пальцев ног, подслушивающие устройства, присоски для лазания, специальный трос – все вместе! Только не ее военная обувка.
– Все это мое, – серьезно предостерег Лайл. – Я первым это увидел.
– Давай так, Лайл: ты уступаешь нам ее барахло, а мы прощаем тебе должок по монтажу мастерской.
– Держи карман шире! Одни ее боевые очки стоят всей этой мастерской.
– А меня интересует этот телеприемник, – алчно заявила Мейбл. – Кажется, это не слишком сложное устройство? Оттащим-ка его парням из «Синего попугая» и попросим разобрать на части. Запустим схему в Сеть и подождем, что выпадет из киберпространства.
– За ужасные последствия столь глупого и безответственного поступка будешь отвечать сама, – прошипела Китти.
– Ничего, я рисковая, – беззаботно ответила Мейбл, заламывая фуражку. – Пусть моя либеральная головка от этого немного пострадает, зато твоя фашистская башка треснет, как гнилой орех.
Китти отчаянно завозилась в мешке. Все трое с интересом наблюдали, как она пускает в ход зубы и ногти, как молотит ногами. Результат был нулевым.
– Ладно, – прохрипела она, отдуваясь. – Я сотрудница сенатора Крейтона.
– Кого-кого? – спросил Лайл.
– Джеймса П. Крейтона – он сенатор от вашего Теннесси на протяжении последних тридцати лет.
– А я и не знал, – признался Лайл.
– Мы анархисты, – объяснил Пит.
– Я, конечно, слыхала об этом старом маразматике, – сказала Мейбл, – но сама я из Британской Колумбии, а мы там меняем сенаторов, как вы – носки. Если вы тут, конечно, меняете носки.
– Сенатор Крейтон чрезвычайно влиятелен! Он был сенатором США еще до избрания первого сената НАФТА. У него огромный штат из двадцати тысяч опытнейших и преданных делу сотрудников. К нему прислушиваются в комитетах по сельскому хозяйству, банковскому делу, телекоммуникациям.
– Ну и что?
– А то, что нас, повторяю, целых двадцать тысяч, – голосу Китти недоставало бодрости. – Мы работаем не одно десятилетие и добились хороших результатов. Сотрудники сенатора Крейтона заправляют важными делами в правительственных структурах НАФТА. Если сенатор отойдет от дел, это приведет к нежелательным политическим потрясениям. Возможно, вам странно слышать, что сотрудники сенатора могут быть так влиятельны, но если бы вы потрудились разобраться, как функционирует власть, то поняли, что я нисколько не преувеличиваю.
– Ты хочешь сказать, что даже у какого-то паршивого сенатора есть собственная карманная армия? – спросила Мейбл, почесывая в затылке. Китти оскорбленно вскинула голову.