Я запомнила строчки из письма, которое написал один садовник: "Вода навевает мысли об отдаленном, камень навевает думы о древнем".
Катя незаметно посмотрела на Лину Юрьевну:
- А вы давно работаете в театре?
Вопрос, казалось, застал Лину Юрьевну врасплох.
- Да... с самого основания, я и раньше работала с Эллой Александровной.
- Где?
- В другом театре, спросите все у Гурдиной.
Выйдя из буфета в холл, Катя увидела, что между кадок торчат чьи-то ноги. Затем из зарослей высунулась голова уже знакомого молодого человека с черной бородкой, который с любопытством посмотрел на Катю и помахал рукой Лине Юрьевне.
- Сопровождаешь особо важную персону?
- Оставь, Артур. Не забудь подойти ко мне через час и взять новый экземпляр пьесы.
- Хорошо. - Раздался легкий треск, и голова опять спряталась в зеленых джунглях.
Когда они вернулись в кабинет директора, Элла Александровна только что закончила разговаривать по телефону. Отправив свою помощницу за рекламными буклетами, она повернулась к Кате и неожиданно подмигнула ей:
- Ликер или французское?
Отперев ключом шкаф, Элла Александровна достала откуда-то из его глубин две бутылки и медленно, словно взвешивая, покачала их в руках.
- Лично я предпочитаю бургундское. Я перейду на "ты", не возражаешь, Катюша?
Катя молча кивнула.
- Элла Александровна, - высокий фужер на длинной фиолетовой ножке мгновенно покрылся капельками воды в Катиных руках, - а где вы раньше работали с Линой Юрьевной? Я спросила у нее, но она не захотела говорить.
- В Твери, где я тогда возглавляла небольшую театральную труппу. Там и познакомилась с Линой. Она незаменимая помощница и хороший организатор.
- Значит, она из Твери, а выговор вроде московский.
- Да нет, она столичная, просто какое-то время жила в Твери, а потом вернулась в Москву. Хорошая женщина, но не повезло в личной жизни. Бывший муж был художником, как же! Богема, - в голосе Гурдиной звенело презрение, - а на самом деле алкоголик и неудачник! Тяжело она все это переживала...
- У вас прекрасный сад камней.
- Да, - Гурдина рассмеялась, - Лина помогла, она и вела всю переписку с японцами, так загорелась, хотелось чего-то оригинального, необычного. На самом деле - это очень важно, ведь сегодня театр конкурирует с кинематографом, казино, ресторанами, выставками, бильярдными и прочими развлекательными заведениями.
Теперь нужно совсем по-другому организовывать околотеатральное пространство. Первыми это поняли еще архитекторы и дизайнеры Дома художника. Вы ведь были там и видели, что после выставки можно посидеть в просторном холле, спуститься в буфет, купить в киосках книги по искусству... Ну а сейчас вовсю развернулись киношники. Вон какие киноцентры отгрохали - с ресторанами и даже музеями, где трусы Сталлоне да майка Шварценеггера под стеклом красуются. Вроде бы пустяк, а на самом деле -безошибочный рекламный трюк. Отсюда и приток молодежи на фильмы. А театры, конечно, должны держать марку высокого искусства. Носовой платок Станиславского или стоптанные шлепанцы Тарханова мы в витринах выставлять не можем. А сад камней - это поэзия чистейшей воды, которая настраивает на созерцание, любование. Лина все правильно рассчитала. Ты знаешь, Катюша, что меня поразило, когда я была в Японии, - культура еды. Иностранцы даже часто шутят, что японская еда больше предназначена для глаз, чем для пищеварения. Просто необыкновенная красота оформления, сервировки. Представляешь, осенью там подают суп с ломтиками моркови, нарезанными в виде кленовых листочков. Как бы еще раз напоминают о скоротечности времени и его красоте.
- У вас маленький театр?
- Да, семь человек. Сейчас в некоторых театрах и антрепризах играют и вовсе два или три актера.