— Мотор возьмем! — ответила Маринка. — Подумаешь, сложность! Или лучше нет. Виктор! — позвала она сидящего напротив нее нашего фотографа.
Виктор поднял на нее глаза, кивнул и протянул мне руку ладонью вверх. Поняв его без слов, я опустила ему в ладонь ключи от своей машины. Это я делала уже во второй раз за сегодняшний день. Вспомнив об этом, я вздрогнула и постаралась подумать о чем-нибудь нейтральном. Не хватало еще психом стать от такой жизни.
Мы вышли из здания редакции все вместе, ну а потом наши пути разошлись. Сергей Иванович пошел налево, а я с Маринкой и Виктором направо.
Виктор сел за руль, Маринка рядом с ним, я расположилась сзади. Можно считать, что я удачно устроилась, потому что Маринка могла болтать сколько ей влезет, а мне совершенно необязательно было изображать глубокомысленное внимание к ее словам.
— Адрес? — спросил Виктор меня, оглядываясь через плечо.
Я кивнула на Маринку:
— Вот наш рулевой на сегодня.
— В Заводской район, шестнадцатый квартал, а куда дальше — покажу, — сказала Маринка, и Виктор сразу же тронул машину с места.
Маринка болтала всю дорогу, почти не умолкая, перебрав кучу тем и использовав весь набор эмоциональных окрасок фраз, от трагического шепота, когда она говорила про оккультизм, до негодующего крика, когда вспоминала про Спиридонова. Я делала вид, что смотрю в окно, хотя на самом деле внимательно ее слушала, что ей периодически и подтверждала, когда она спрашивала, слышу ли я, о чем она говорит.
Эльвира Карловна жила на самой окраине города недалеко от химзавода. Помнится, в те времена, когда эта вонючка дымила в полную мощь, дышалось в здешних местах с трудом. Сейчас же только легкое ацетоновое веяние в воздухе говорило, что где-то рядом производят какую-то гадость.
Но в сравнении с прошлыми временами это было почти благоуханием.
Эльвира Карловна обитала в обычной пятиэтажке, во двор которой мы медленно протряслись по щербатому асфальту.
— Второй подъезд, — объявила Маринка, сверившись по своим записям, — вон туда, где стоит какая-то иномарка, видишь? — И она ткнула пальцем в стекло. Я думаю, что и без этого жеста Виктор бы понял, куда нужно подъехать.
Напротив подъезда действительно стояла белая «Ауди», заехавшая своей приподнятой кормой на детскую площадку. Виктор кивнул Маринке и, свернув с дороги, поставил «Ладу» рядом с этой машиной.
Я скептически оглядела обычный для этого района грязный неуютный двор.
— Первый этаж, квартира номер двадцать один, — объявила Маринка, — ну что, идем?
— Ну раз уж приехали, придется идти, — проворчала я и вышла из машины, поеживаясь от вечерней свежести.
Предводительствуемые нашим гидом, мы с Виктором вошли в подъезд. Маринка встала перед металлической дверью нужной нам квартиры и позвонила в мелодичный звонок.
Дверь отворилась сразу же, словно нас ждали и проследили наш путь от машины через окно и до двери через «глазок».
За дверью нас встретила маленького росточка старушка в платочке.
— Здравствуйте, мы к Эльвире Карловне, — сказала Маринка, и никакие вопросы нам заданы не были.
Мы прошли в полутемную прихожую, и Маринка, видно, чего-то испугавшись, стала говорить шепотом.
— Она обычно принимает в дальней комнате, — пояснила нам Маринка, и, оставив на вешалке верхнюю одежду, мы прошли в гостиную.
Там на диване, застеленном ковром, сидел мужчина лет тридцати, одетый в короткую коричневую куртку, и смотрел телевизор.
Заметив нас, он слегка приподнялся, демонстрируя хорошее воспитание, и тут же снова плюхнулся на диван, жалобно под ним скрипнувший.
— За мной будете, девчата, — сказал он и, быстро осмотрев нас, опять уткнулся в телевизор.
Очевидно, у этого любителя последних новостей была плохая память. Я его сразу узнала.