За кадром остаётся вопрос цены, но её определяет следующий вопрос: а для кого? Нас создали для того, чтобы сожрать мир людей и сгинуть самим. Одноразовый рабочий инструмент непродолжительного времени пользования. Оценочные суждения нам по ТЗ не полагались. Что же касается Папочки Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что становым хребтом цивилизации анкида (если так можно назвать разбросанных по всему миру одиночек себе на уме, выполняющих совместные действия ровно также, как их выполняют муравьи) всю осмысленную дорогу являлся следующий подспудный идефикс: когда-нибудь найти Папочку, посмотреть ему в глаза и внятно сказать: «Я не сдох, мудила!»
Но то осмысленную. До которой ещё предстоял долгий путь. А тогда и там я был невинен, как младенец. Разве что пузырей не пускал. Что ничуть не помешало мне сделать первый шаг верхний палеолит лежал передо мной во всей красе. Оглядываясь назад да, картинка действительно вполне: первозданная природа, красота и птахи, живность вокруг всякая, дикоросы Какая жертва цивилизации могла бы даже пустить слезу умиления, но уже к закату освоила бы то, что ваши далёкие предки осваивали ещё в утробе матери расслабляться особо некогда. Просто вот вообще.
Хотя бы потому, что живность вокруг кушает друг друга, а человек ещё не обалдел настолько, чтобы называть себя венцом и царём. И дважды сапиенсом. Ну, чтобы даже совсем сапиенс понял, что он сапиенс. А потому всякую лютую хрень творит от избытка богатого внутреннего мира, а не потому, что тяжёлое наследие предков. Так что следующий рассвет наша жертва цивилизации встретила бы только при изрядной доле везения, как единственно возможному противовесу для эмпирики и сообразительности, которая благотворно сказывается на адаптивности, а следовательно и выживаемости.
Шансы? Так себе. Но гораздо лучше для тех, кто быстро понял бы: сообразительность не умение быстро считать столбиком и играть в шахматы, а способность как-то деликатно простимулировать любопытство ближайшей группы предков так, чтобы приняли в стройные ряды, а не прибили. На всякий случай. В противном случае возрастал риск плохо совместимых с жизнью пищевых отравлений и нежелательных встреч, в том числе и с анкида. Которые и обсудили бы с радостью в тонких социологических терминах неуместность интроверсии в древнем мире, но на тот момент представляли из себя бессловесных тварей с отчётливыми гурманистическими наклонностями. И вероятность встречи только что увеличилась: организм «выброска 209» размеренно топал в направлении ближайшего предполагаемого источника пресной воды.
//преддверие//
Wise-O-Serious: Чуви я тебе точна говорю в нейронете штото есть. Какаято хрень
MoreMeLatte: Капец ты параноик нету там нихрена и никохда не было
Wise-O-Serious: Идитывхрен. Тав в НОДах стопудово штото не то. Через буратину на них смотришь будто марево какое
MoreMeLatte: Бляяяяаааа ЭТО НОДЫ дятел ты тупой. Там движуха шо капец удивляццо надо хрен ли они не светятся ваще от накала мысли
Wise-O-Serious: Сам ты дятел. Какой вхрен накал мысли через буратину? Сам на код посмотри!!!!
MoreMeLatte: Да нормуль код. Движуха нонешняя перегревает канал оно и светиццо как падла вот тебе через буратину и видиццо всякое
Wise-O-Serious: Да какая нонешняя они странные со времён первого НОДа. Упыри там палюбас штото мутят
MoreMeLatte: Ты двинулся на всю тыкву в курсе? Марево твоё потери избыточных данных, статпогрешность передачи. Гугли парейдолия болезный
Wise-O-Serious: Это упыри так говорят а проверял кто? Ты проверял?
MoreMeLatte: Бляяаааа. Я не проверял, а кому надо стопицоттыщ раз!!! Заманал идивхер логоф
Красавцы. Давно за ними наблюдаю. Прекрасная иллюстрация тому, что умеренная паранойя одобрялась естественным отбором: если в тёмных кустах чего зашебуршилось, то лучше перебдеть и предположить, что там голодный тигрис и потом посмеяться над самим собой, если оттуда выбежит мышонок, чем махнуть рукой и пойти на корм, если всё-таки не мышонок. Примерно так, тогда и там сформировался интересный механизм компенсации недостатка информации воображением. Существование и преуспеяние человечества per se (местами не без нашей помощи) доказывает: механизм оказался полезным. Причём настолько, что именно он, не усложняя, помогает прорывать технические прорывы, открывать научные открытия и изведывать прочее неизведанное. Немаловажная деталь: когда соблюдено условие умеренности. Иногда же складывается впечатление, что умеренность непосильная ноша.