Элен потеряла счёт времени. В тусклом свете уходящего дня она вышла к древнему замку, затерянному среди диких холмов, поросших высокими травами, чахлым кустарником и редкими одиноко стоящими деревьями.
Безлюдной оказалась спасительная суша.
Необитаемым казался древний замок. Стёкла в его узких оконных проёмах слабо, будто нехотя, розовели отблесками заката и казались глазами, оживлявшими необычные контуры замка, делавшими его похожим на фантастическое животное, не имеющее отношения ни к этой местности, ни к планете в целом. Выражение, мерцавшее в его окнах-глазах, было настороженно-хитрым, таящим в себе угрозу.
Плохое место, подумала Элен о древнем замке. Она остановилась перед полуразрушенной оградой, опоясывающей его обширное подворье.
На что решиться?
Стены замка могут стать защитой от нападения ночных хищников, а чувство опасности, внушаемое зловещим видом замка, может оказаться причудой воображения, расстроенного недавно пережитым ужасом. В сердце Элен холодной змеёй вползал страх. Змея была двухголовой. Одна её голова ранила сердце, вещая об опасности со стороны замка, а другая жалила мыслями о лютых хищниках, подстерегающих бесприютных путников в ночи.
Над замком взошла луна. Её свет был холодным, бездушным.
Лунный свет стал ещё холоднее, когда наполнился звуком безысходной волчьей тоски. Это взвыл вожак стаи, созывая своих подручные на ночную охоту. Для Элен это стало сигналом к бегству. Единственным местом спасения от смерти в волчьих зубах был не менее пугающий древний замок. Но ужасы этого замка ещё не обрели очевидность и оставляли место сомнениям, а волки сомнений не оставляли.
Путь к спасению в замке был труден и тернист. Полуразвалившаяся ограда оказалась сложным препятствием. Преодолевая её, Элен исцарапала себе руки и колени, изорвала и перепачкала всю одежду. Следующим препятствием была тяжёлая входная дверь. Вначале она показалась запертой изнутри, но, к счастью, помехой к её открыванию оказались не запоры, а застарелая ржавость дверных петель. Под усиленными толчками дверь в замок всё же открылась. Дверные петли, уступив усилиям Элен, проскрипели сердито и угрожающе. Элен расслышала в их скрипе слова: «Лучше бы сюда не входила».
Волчий вой приближался. Элен нащупала в темноте дверной засов и заперла дверь замка изнутри. На этом силы покинули её, и Элен присела на пол, привалившись спиной к двери. Возможно, она задремала. Из дрёмы (или просто из оцепенения) Элен вырвал грозный рык. Прямо из-за её спины! Бежать!! Немедленно бежать!!! Но не было сил даже пошевелиться. Будь, что будет
Волки ломились в дверь, злобно рычали, захлёбываясь от собственной ярости, а Элен обмирала от страха. Ей всё казалось, что волки вышибут дверь, набросятся на неё, как стая акул, и искромсают её точно так же, как акулы искромсали всех, кто спасался вместе с нею в шлюпке.
Через время волки отступили, но Элен понимала, что они не ушли. Она знала, что они окружили замок со всех сторон, и будут дожидаться её выхода.
Волки умеют ждать.
Теперь убежать от них невозможно.
Волки умеют догонять.
Но вот прошла ночь. Постепенно в узкие окна замка стал проникать дневной свет. Появилась возможность обследовать новое место спасения. Эллен стала опасливо переходить из одного помещения в другое, стараясь не заблудиться в сложном лабиринте залов, коридоров, лестниц, балконов, подвалов.
Крысы!
Откуда они?
Они пугают Элен, но вместе с тем вселяют в неё надежду: они что-то едят и пьют. Если проследить все пути их передвижения, то можно узнать, где они добывают себе еду и питьё. И то и другое, быть может, сгодится и человеку.
Вода, которую пили крысы, оказалась непривлекательной для употребления: небольшие скопления дождевой влаги. Зато в нескольких подвалах нашлись бочки с солониной, с вином, запасы зерна и муки. При виде еды Элен почувствовала, как она проголодалась.
Подкрепившись едой, Элен занялась личной гигиеной. В хозяйстве замка нашлась подходившая ей одежда, дрова и огниво для камина и кухонных печей. Элен скипятила себе дождевой воды, искупалась, оделась в чистое платье, выспалась в мягкой постели.
День прошёл вполне благополучно.
Но, что будет ночью?
Сердце подсказывало Элен, что предстоящая ночь будет самой страшной в её жизни.
*Среди ночи Элен услышала детский плач. Она зажгла свечу и пошла на звук плача. Казалось, что плач раздавался за ближайшей стеной. Элен переходила из зала в зал, из коридора в коридор, с этажа на этаж, но звук плача всякий раз отдалялся от неё, оставляя впечатление непосредственной близости (лишь руку протянуть). Так, маня за собою, звук плача довёл Элен до входной (выходной) двери замка и послышался уже снаружи. Элен потянулась к засову, запиравшему дверь замка изнутри, как вдруг детский плач сменился душераздирающим воплем и слился со злобным рычанием волчьей стаи. Элен услышала хруст перемалываемых косточек, чваканье влажной плотью, и потеряла сознание.