Это что? спросил он с интересом.
Я думаю, это цукат, заметил Корс, так как никто из присутствующих не спешил с ответом, засахаренный фрукт.
Мне нравится этот цвет, Заф положил цукат в рот, сладкий! Что за фрукт?
У красных много странных фруктов. Может, он из Верхнего мира? Корс посмотрел на Парки и двух своих нечистых, которые уже вальяжно расселись на бархатном диване и тянули лапы к сладостям:
Так. Друзья? Это что такое?! Кто вам разрешил садиться?!
И все, кроме сидящих, засмеялись. Парки и нечистые вскочили и метнулись в сторону от Корса. А он повернулся к Никто:
Ник, садись!
И тот замер в некотором замешательстве. Князь Арел без приглашения сразу сел на диван, в его руках уже был золотой кубок.
Хотя, постой! Корс огляделся, Парки! Принеси вон то кресло!
Парки без промедления выполнил приказ, подволакивая к Корсу резное золоченое кресло, больше похожее на трон.
Садись, сказал Корс, и все посмотрели на Никто, а он, как всегда покраснел и смутился от столь пристального внимания и от того, что Корс так выделил его.
Витор, перестань, тихо сказал он.
Садись. Если бы не ты, нас бы здесь не было! Кто-то не согласен со мной?
И щёки Никто покраснели ещё больше, благо полоски копоти на них чуть скрыли это.
Садись!
Никто сел. Заф усмехнулся и съел очередной цукат.
Я знаю теперь, кто отец Лиса, сказал Корс как ни в чем не бывало, не обращая никакого внимания на смущенный вид Никто, напряженного Парки и чуть насмешливый взгляд Зафа.
Ты был с ним знаком? удивился Заф.
Нет. Но я воевал против него, он был в свое время очень ммм крутым командиром. Вступать с ним в противостояние было уже равносильно поражению.
И ты вступал?
Да, коротко без подробностей, ответил Корс.
Он тебя победил?
Корс замер, а потом, тряхнув головой, ответил:
Да.
Жаль, сказал Заф, и Корс с удивлением почувствовал, что Заф искренен и ему действительно жаль, и честность Корса, то, что он признался в своем поражении, не оттолкнула его. Раньше Корс никогда бы так просто и без объяснений не признался в своём провале, боясь, что его не поймут и отвернутся от него. А сейчас сейчас он смело говорил о своих неудачах и не чувствовал себя слабее от этого. И не чувствовал, что нечистые разочарованы в нём, они восприняли это как-то абсолютно спокойно. Благородные черные соратники Корса сразу бы сделали недоуменные лица в ответ на столь откровенное признание. В их кругах не была принята подобная искренность, все говорили только о своих достижениях. Корсу стало легко и весело:
Армия Игмера зажала нас в клещи под Власом, я отдал приказ к отступлению и попытался вывести людей через болота. По колено в воде, мы несколько дней пытались выйти из окружения, но все же смогли вырваться из котла.
Ты вывел солдат из смертельного котла? спросил Заф, его лицо было очень серьёзным.
Да. Больше тысячи воинов, но мы потеряли Влас.
Иногда правильнее и отступить, заметил Заф.
Скажи это Лису, с некоторой горечью усмехнулся Корс, или он теперь уже Сигмер. Стоп! Как я сразу не догадался, кто его отец! Его отца зовут Игмер, а он его сын. Сын Игмера Сигмер! Как же всё просто!
И все так посмотрели на Корса, что он даже смутился немного их взглядов, так же, как до этого Ник.
Ну, это же просто
Витор, ты очень умный, сказал Никто. Он сидел в кресле, как и посадил его Корс, и тоже смотрел на Корса с уважением. А Заф протянул Корсу бокал с вином:
Давайте выпьем, предложил он. И я хочу уже расслабиться, наконец. Здесь такие пухлые женщины, вы заметили? Хочу замять какую-нибудь толстенькую служанку!
Отъелись на сладостях, заметил Парки, скалясь, чуть приоткрыв рот, украшение в носу по-прежнему не позволяло ему дышать нормально. Он с вожделением смотрел на шоколад и фрукты, но не смел их взять без разрешения Корса.
Они засмеялись.
Я заберу самую жирненькую с собой в Чёрный город, сказал Заф, или двух. Двух толстеньких красных свинок.
А какой смысл, Заф? улыбался Корс, они у тебя быстро исхудают!
И Заф снова довольно заржал:
Это да! Но я видел одну с такой жопой
И в это время в комнату вошла Карина, все обернулись к ней.
Карина? Все в порядке?! с волнением спросил Корс.
Да наверное, она растеряно села на диван, сняла маску, выражение её лица было совсем не радостным.