Всё рифмуется - Галина Маркус страница 2.

Всё рифмуется, только не сразу.
Я не верю в отсутствие смысла
и закончу когда-нибудь фразу,
что беспомощно нынче повисла.

Может, дело в запутанных вводных
 иероглифах племени майя,
но на чистую выведу воду
и с поличным те смыслы поймаю.

Отправляя послание в небо,
как бутылку в волну штормовую,
я на ощупь, прищурившись, слепо
всё рифмую, рифмую, рифмую

Открываю за шторою штору,
а за ними  лишь хитрость картона.
Но однажды, в осеннюю пору,
я прорвусь сквозь чужие кордоны,

и с расчищенной старой картины
за последним записанным слоем
хлынут смыслы, сливаясь в едином,
поглотившем их правильном Слове.

Старинные часы всегда стоят
И пляшет свет, и сонно липнут тени.
А люди, опускаясь на колени,
из года в год наверх бросают взгляд 
такой обряд, хотя часы стоят.

Они вне расписания и дат.
А время, их покинув, мимо-ходит,
и тянет за незримые поводья,
и манит но, как преданный солдат,
не покидая пост, часы стоят.

Мерцает свечек призрачный отряд.
Людей сменяют люди, а хоралы 
ночные скрипы. Исправляют нравы
и портят нравы сотни лет подряд.
Но на своём по-прежнему стоят

часы. Когда мы явимся на суд
и все пройдём под ними вереницей,
то время предпочтёт остановиться,
чтоб не считать столетьями минут,
и всё застынет.
А часы пойдут.

Две ладони сложены ковшиком,
но дырявы они, увы,
что ни сыплется в них хорошего,
всё сквозь пальцы  ну впору выть!

И не собрано, не засчитано,
не упрятано в закрома
Знай, сокровища беззащитные
попадают в чужой карман.

Сколько было тебе отпущено,
а осталось-то  горсть трухи.
Не роняй же из рук опущенных
мне под ноги свои стихи.

Свернувшись в позу эмбриона,
мы ждём, мы терпеливо ждём:
вот примет роды дом казённый,
вот нас оставят под дождём.
Пелёнки под собой марая,
беззвучным криком заходясь,
лежим, подкинутые раю,
лицом к двери, ногами в грязь.
А кто-то что-то тащит дальше
и грубо ходит по ногам,
но всякий мимо проходящий
надежду оставляет нам.
А те, которые  да в двери,
а те, которых пустят в рай,
нам говорят: здесь всем  по вере,
марай пелёнки  не марай.
И нас никто не подбирает,
мы ни туда и ни сюда,
мы не доношены для рая,
мы и для ада  ерунда.
Но из дверей выходит некто
и нас находит на крыльце,
и поцелуем ставит метку
на каждом вымокшем лице,
и лба коснувшись, смотрит нежно,
стоит печально под дождём
Но мы упрямо-безутешны
и этот взгляд не узнаём.

Мысль сказанная  ложь. В моей душе
стихи трепещут, но лишь станут словом,
то чувств живых несчастные фантомы
зависнут в мире нужных падежей.

Распластаны, в пределы словаря
уложены. Их образы померкли,
а голос глух. И критик ходит с меркой,
ему на слово сразу верю я.

Но вот порой бывает  странный свет,
и удивлённо я на них взираю 
в них то живёт, чего в себе не знаю,
и в том, что есть, моей заслуги  нет.