Алексей некоторое время сидел, а потом решился пойти дальше. Ситуация не менялась. Он шёл и видел души погибших, и их было так много для него это было большой трагедией. Он видел души и сострадал им, но больше никто не замечал мелких погибших существ. А если кто-то и замечал, что раздавил червя, для них это не было болью. И Алексей понимал, что даже если он закричит, что они убили кого-то, они не поймут его. Он понял, что в этом мире так заведено. И это он создал такой мир.
Алексей понял, что бессмысленно кому-то рассказывать и делиться своим горем. Только что погибших было настолько много, что он не мог видеть сквозь них то, что впереди.
Мне так жаль, сказал Алексей, пытаясь трогать души. Они его видели, что-то говорили, но Алексей не понимал. Он решил вернуться к своему самолёту, но идти быстро он не мог, старался никого не убить. Не получалось. Пока он добрался до самолёта, и по его вине ещё 3 души покинули свои тела. Алексей был бесконечно огорчён.
Алексей вошёл в свой самолёт и взял оттуда оранжевый кейс, в котором находился прибор для общения с душами. После этого он снова вышел на улицу, но там уже кричала полицейская сирена, а его потребовали остановиться. Алексей не знал, что делать, но понимал, что ему лучше скрыться. Только вот он боялся убегать. Не хотел никому навредить. В своём горе он забывал о том, что другие люди не перестанут ходить и бежать, не перестанут убивать по случайности
Когда полицейские подошли, они прицелились на него и потребовали поднять руки. Алексей положил свой кейс на асфальт и подчинился.
Вы кто такой? Что это такое? спросил у него полицейский, указывая на самолёт.
Это мой транспорт, ответил Алексей.
И что это за транспорт? Вы с какой страны?
Я не из страны, ответил Алексей. Я прибыл посмотреть, как работает Земля.
В этот момент позади полицейского посмеялся пешеход.
Он инопланетянин!
Я не совсем инопланетянин, сказал Алексей, я прибыл посмотреть, как работает первый прототип Земли. Но я вижу, что неправильно работает
Вот дурачок, смеясь, добавил пешеход, мотая головой.
Алексей продолжил жаловаться и объяснять:
Вы не видите, не понимаете, но я вижу души их так много. Вы ходите по земле и даже не замечаете, что убиваете других, других людей, таких же, как и вы. У них неправильные тела
Полицейский был в растерянности. Хотел сказать Алексею, что он не в себе, но не решался. Алексей говорил серьёзно и не казался сумасшедшим, но слова его были безумны.
Что в кейсе? спросил полицейский. Алексей сразу же посмотрел на свой кейс и бережно потрогал его.
Здесь очень важные вещи, которые позволяют разговаривать с душами, объяснил Алексей.
Он не в себе, сказала какая-то женщина, разве вы не видите?
В этот момент напарник полицейского поддержал женщину:
Не стоит, отпусти, сказал он напарнику, упрашивая снять парня с прицела.
А вдруг он вооружён? засомневался полицейский.
Я не вооружён, крикнул Алексей, я никому не хочу причинить вред, я просто пришёл посмотреть. Я вижу души.
Алексей попытался открыть свой кейс, но полицейский закричал:
Не двигайтесь. Скоро приедет спецназ.
Но Алексей не слушался. Он понял, что если задержится, то они его куда-то уведут, а самолёт его останется здесь. Без самолёта Алексей не сможет вернуться обратно.
Алексей схватил свой кейс и попытался зайти в самолёт.
Не двигайтесь или я буду стрелять, пригрозил полицейский. Алексей его не слушался и полицейский всё-таки выстрелил. Пуля попала Алексею в ногу, но он на неё совершенно не отреагировал. Алексей был будто стальной, но пуля от него не отлетала, она просто упала на землю. Полицейский сразу же испугался:
Вы что такое? закричал полицейский.
Алексей прибыл в коротких шортах, и полицейский видел, что пуля точно попала на оголенный участок его кожи. На ноге Алексея точно не было никакой бронезащиты, и пуля должна была пробить его ногу.
Я человек, сказал Алексей, но вы не можете меня убить. Я неуязвимый.
Это бред, такого не бывает, возразил полицейский. Но Алексей не был намерен что-то объяснять, и принялся бежать к своему самолёту. Естественно, полицейский побежал за ним. Напарник громко закричал ему:
Не надо! Это опасно!
Мне всё равно, сказал полицейский, мы должны его задержать.