---------------------------------------------
Эрл Стенли Гарднер
Глава 1
Перри Мейсон мерил шагами кабинет, заложив большие пальцы за отвороты жилета и наморщив лоб.
— Ты сказал, в два часа, Джексон? — спросил он у помощника.
— Да, сэр, и я предупредил ее, чтобы явилась вовремя. Мейсон сверился по своим наручным часам.
— Опаздывает на пятнадцать минут, — констатировал он с раздражением.
Делла Стрит, секретарша, оторвала глаза от страницы приходной книги и спросила:
— Почему бы не отказать ей в приеме?
— Потому что я хочу ее видеть, — ответил Мейсон, — адвокату приходится перелопатить ворох неинтересных дел об убийствах, чтобы наткнуться на что-то по-настоящему захватывающее. А это как раз тот самый случай, и я не хочу упустить его.
— Разве может убийство быть неинтересным? — удивился Джексон.
— Да, когда их столько пройдет через твои руки, — был ответ. — Покойники всегда скучны. Живые — другое дело.
Делла Стрит, заботливо наблюдая за Мейсоном, заметила:
— Это еще не дело об убийстве… насколько я понимаю.
— И тем не менее столь же захватывающее, — не сдавался ее босс. — Не люблю появляться на сцене тогда, когда и без меня уже все ясно. Моя стихия — мотивы и сильные чувства. Убийство — это ненависть, доведенная до крайности, так же как свадьба — это высшее проявление любви. В конечном итоге — ненависть более сильное чувство, чем любовь.
— И более восхитительное? — с иронией осведомилась она.
Не удостоив ее ответом, Мейсон вновь начал расхаживать по кабинету.
— Конечно, — заметил он вслух. — Главное — предотвратить убийство, если оно витает в воздухе, но всем своим нутром опытного адвоката по уголовным делам я чую, в какой удивительный процесс выльется дело, если лунатик, сам того не ведая, во сне действительно убьет человека. Ни тебе злого умысла, ни тебе тщательно разработанного плана!
— Но, — уточнил Джексон, — вам придется убедить жюри, что ваш клиент действовал не преднамеренно.
— А разве его племянница для этого не годится? — вопросом на вопрос ответил Мейсон, застыв как вкопанный и широко расставив ноги; он окинул помощника пристальным недоумевающим взглядом. — Разве она не может подтвердить, что ее дядя разгуливал во сне, брал нож для разделки мяса и уносил с собой в постель?
— Это-то подтвердить она может, — согласился помощник.
— А тебе мало?
— Ее показания могут не убедить жюри.
— Почему?
— Она несколько необычная.
— Хорошенькая?
— Да, плюс к тому восхитительная фигурка. Поверьте, она умеет подчеркнуть это одеждой.
— Возраст?
— То ли двадцать три, то ли двадцать четыре года.
— Порочная?
— Я бы сказал, да.
Мейсон вскинул руку в театральном жесте:
— Если хорошенькая двадцатитрехлетняя девушка с прелестной фигуркой, положив ногу на ногу, расположившись для дачи показаний на скамье для свидетелей, не сможет убедить присяжных, что ее дядя разгуливает во сне, тогда я не знаю нашу судейскую шатию и пора менять профессию. — Мейсон пожал плечами, как бы отгоняя эту мысль, повернулся к Делле Стрит и спросил: — Ну что там у нас еще в загашнике, Делла?
— Некий мистер Джонсон хочет, чтобы вы занялись делом Флетчера об убийстве.
Он отрицательно покачал головой:
— Дохлый номер! Это хладнокровное расчетливое убийство. Защита тут бессильна. Флетчера не отмазать.
— А мистер Джонсон утверждает, что можно сослаться на неписаные законы природы, состояние аффекта и…
— К дьяволу все это! Пусть даже его жена путалась с убитым. Флетчер и сам отчаянный бабник. Я натыкался на него в ночных клубах по меньшей мере полдюжины раз за прошлый год. С ним были женщины весьма вульгарного вида.