Маска из другого мира. Кровь на сцене - Антон Дмитриевич Емельянов

Сергей Савинов, Антон Емельянов

Маска из другого мира

Пролог

2022 год, Тверь.

 Да это же на целый день!  воскликнул я, окинув взглядом заваленное реквизитом помещение, которое меня отправили убирать в одиночку.

Наш театр, где вот уже несколько лет служил я, молодой актер Михаил Хвостовский, недавно наконец-то переехал в историческое здание в центре города, и новая рабочая неделя началась с масштабного наведения порядка. Причем заняты этим были не только рабочие сцены, но и вся труппа, и даже администрация. Все были на подъеме, ведь долгое время наш академический театр ютился в помещениях областного дома культуры, которое, мягко говоря, не очень подходило для нормального сценического действа. А все потому, что после революции старое величественное здание с барельефами и лепниной показалось новым властям слишком большим для театра, и его отдали под хозяйственные нужды. Одно время там находился склад, во время войны  арсенал и призывной пункт, затем горком партии, а после развала СССР бывший театр использовался как торговый центр. И вот теперь здесь опять будет звенеть звонок, а пожилые билетерши приветствовать постоянных зрителей, шикая на тех, кто решил поделиться впечатлениями прямо во время спектакля.

Зал же, который меня отправили убирать, был чем-то вроде большой костюмерной, иначе я просто не представляю, для чего еще можно использовать в театре такую просторную комнату, при этом заваленную всем чем только можно По площади она была равна сцене, а хлам, скопившийся здесь за десятилетия забвения, был настолько многочислен и многолик, что у меня моментально опустились руки. Я с силой захлопнул дверь с потемневшей ручкой, да так, что она даже хрустнула. А вот толстым стенам и перекрытиям было хоть бы что  даже штукатурка не отлетела. Ух, как же я сейчас зол! Закатав рукава толстовки, я вытащил из горы тряпок трухлявый деревянный меч и тут же отбросил его в сторону. Ладно, чем дольше я предаюсь печали, тем медленнее идет работа. Значит, нужно решать поставленную задачу, а не рефлексировать.

Мысленно разделив помещение на сектора, я определил порядок уборки и приступил к первому квадрату. Очистил столы и тумбы, сдвинул их ближе друг к другу, разложил мелкий реквизит, который показался мне еще вполне годным. То же, что превратилось за древностью лет в утиль, я безжалостно скидывал на пол, чтобы потом просто смести это в кучу и вынести на помойку.

Ко второму квадрату я приступил еще с признаками бодрости, аккуратно расставляя тусклые рыцарские шлемы, тоги, плащи и сандалии а-ля Древний Рим. А вот на третьем уже понял, что обильно потею и начинаю шумно дышать. Надо бы сделать перерыв, а если перестараться и сразу потратить все ресурсы организма, то потом я просто буду уже ни на что не способен. А так отдохну, восстановлю дыхание  и вперед с новыми силами. Эх, плохо, что буфет еще не открыли, а до ближайшего фастфуда идти минут десять. Так бы взять сейчас крепкого ароматного кофе

Я сел на пол, опершись спиной о белую колонну для «Семерых против Фив», сделанную из заплесневевшего папье-маше, и раскинул руки, потягиваясь и сладко зевая. Правый кулак с силой задел какую-то коробку, и она с гнилым хрюканьем разорвалась, обдав меня градом пыльной рухляди, среди которой попалась старая театральная полумаска. Выругавшись, я брезгливо отбросил от себя какие-то бесформенные тряпки, вдохнув при этом стойкий аромат тлена. Что-то глухо ударилось о пол, потом меня чуть не ударило деревянной шкатулкой с острыми гранями, но я вовремя увернулся.

 Да что же это за день такой!  воскликнул я, расстроенный явно начавшейся цепочкой неудач.

Я все еще сидел на полу, оглядывая заваленное пространство перед собой. То, что я принял поначалу за шкатулку, оказалось книгой в твердом переплете. Она раскрылась, и одна из страниц вывалилась. Протянув руку, я поднял пожелтевший лист бумаги, поднес к лицу и ничего не понял. Во всяком случае из того, что там было написано, хотя, судя по картинке, речь шла о театре. Язык был незнакомый, абсолютно не читаемый русским человеком с одним лишь школьным английским в багаже. Но для понимания рисунков, которых тут было немало, к счастью, ничего особого и не требовалось.

 Что еще за вторая сцена?  пробормотал я себе под нос, разглядывая первую более-менее понятную картинку.  Может, это репетиционная? Кстати, очень похоже на комнату, где я нахожусь