В огне безумной страсти - Юрий и Аркадий Видинеевы

В огне безумной страсти

Юрий и Аркадий Видинеевы

© Юрий и Аркадий Видинеевы, 2021

Я тоже верю

Люди предыдущей цивилизации называли его человеком с головой шакала.

Звери называли его шакалом с человеческим телом.

Но он не был, ни тем, ни другим.

В пантеоне богов древних египтян люди именовали его Анубисом.

Но он не был богом. Однако мистическая мощь этого загадочного существа потрясала воображение.

Анубис принимал участие в мумификации тел, которым было предназначено в урочный час ожить вновь.

Ему же отводилась своя роль и в оживлении тех немногих избранных.

Прошли часы ярости и безумия всепланетарной ядерной войны, прервавший летописный отсчёт времени.

Прошло долгое безвременье жестокой послевоенной зимы.

Пришло время, когда на мёртвой планете стала вновь возрождаться жизнь.

Как давно это было

Мне выпало по судьбе жить на заре этой новой, тогда ещё неопределившейся в своём пути развития цивилизации. Наше племя Пещерного Льва молилось всему, что представляло непреодолимую опасность. Весь наш мир был наполнен силами созидания и разрушения. Наш шаман знал, как можно умилостивить злые силы и как призвать на помощь силы добра. Поэтому в нашем племени голод и болезни не истребляли всех поголовно. Наш шаман вступал в переговоры с теми духами, которые насылали на нас беду, торговался с ними, чтобы уменьшить те жертвы, которые требовали для себя злые духи. А жертвами всегда было то, что представляло немалую ценность для нас самих. Чем больше была сила нашего шамана, тем лучше была наша жизнь.

И уже близилось время, когда к нам должны были прийти те, которым предстояло уберечь нашу вновь возникшую цивилизацию от скатывания на тупиковый путь техногенного развития, от пути, на котором развитие науки, техники и технологий опережает развитие мудрости правителей, влияющих на судьбы всего мира.

Я помню, как всё начиналось

Все самые уважаемые воины собрались у большого ночного костра на заслушивание сообщений от лазутчиков, наблюдавших за соседними племенами.

Их сообщения настораживали.

Племя Речных Бобров готовилось к походу против племени Ночных Сов, с которым у него, то загоралась, то тихо тлела, то вновь вспыхивала вражда из-за контроля над рыбными и охотничьими угодьями. Племя Ночных Сов, узнав о предстоящем набеге их давних заклятых врагов, готовилось к нанесению упреждающего удара. Но было что-то нарочитое в подготовке этих племён к их новой междоусобной войне. Лазутчики нашего племени обнаружили тщательно скрываемые приготовления этих коварных племён рыболовов, охотников, земледельцев, которые не соответствовали надобностям их боевых задач. И те, и другие тайно, в ускоренном порядке готовили лёгкие четырёхместные плоты, необходимые для преодоления водных пространств большим количеством людей одновременно, например, целым войском. Значит, эти плоты готовились не для рыбной ловли, а для войны. Однако между этими племенами не было водных преград. Зато между их племенами и нашим племенем протекает река, которую нельзя перейти вброд.

«Это наводит на мысль, что сведения, подкидываемые нам от этих коварных племён под видом секретной информации, служат прикрытием их сговора о совместном нападении на наше племя. Выстоять против их одновременных фланговых атак мы не сможем. На заключение военного союза с другими племенами времени у нас нет. Что думают обо всём этом наихрабрейшие воины Пещерного Льва?»,  спросил наш вождь Мудрый Бурый Медведь, пустив по кругу свою трубку, набитую измельчённой смесью из высушенных волшебных трав и кореньев, просветляющих разум.

Трубка прошла по кругу, но никто не спешил с ответом.

Напряжённое ожидание затягивалось, подходил миг, когда его требовалось нарушить.

Кто первый?

В этот ответственный миг перед нашим вождём вдруг возник чужак  могучий великан  в сопровождении двух чудовищ, имеющих человеческие тела и головы шакалов.

Они возникли из ниоткуда.

Облик всех троих чужаков не сразу принял чёткие устойчивые формы. В первые мгновения они были подобны призракам, а, значит, они были духами каких-то ещё неведомых нам сил. Поэтому все мы застыли, охваченные мистическим ужасом. Ведь даже добрые духи внушают ужас своим могуществом.