Любаша
Сборник рассказов и миниатюр
Виктория Чуйкова
© Виктория Чуйкова, 2021
Любаша
Не в царстве, не в государстве это было, а в славном городе Донецк, да в года недавно минувшие. И не сказка откроется, а быль. Только не про богатырей русских, про женщину слабую. А уж умом или телом вам решать. И так:
Дверь хлопнула, отозвавшись эхом в ушах, а сквозняк пронесся по квартире и поселился в ее скукожившейся душе. Любаша ахнула, согнулась и зажала уши руками. Сидя в спальне, она раскачивалась как маятник, набирая скорость и. завыла. Не громко, протяжно, уже не думая о том, что подумают дочки. В голове, как дятел, стучало: «ушел, ушел, ушел» Так прошла ночь, а на утро она собралась, даже не взглянув на девочек, словно это они были во всем виноваты и пошла на работу единственную отдушину, за последние несколько месяцев.
На улице был май, в полном разгаре тепла, красок и радости. Чужой радости, не ее.
Любонька, золото мое! встретила ее моложавая тетка, жена крупного чинуши, которой она, вот уже много лет подряд, два раза в неделю, делала массаж. Голубушка, да кто же тебя обидел?
Да так, просто не выспалась. сказала Люба, пряча глаза.
Ох, голуба моя! У меня глаз алмаз. Мужик это, тут и гадать не надо. Всхлип вырвался из груди и Люба, упустив руки плетьми, грохнулась в кресло, давая волю слезам. Поплачь, поплачь! запричитала тетка, подошла к серванту, налила в рюмки водочки, одну сразу опустошила, а вторую, поставив на тарелочку, преподнесла массажистке. Пей, это обезболивающее. И не верти головой, не юла. Сегодня тебе не до работы, а мне синяки не нужны. Пей, говорю, а то рассержусь и найду другую. Вот, молодец! Ты, Люба, медик, сама должна знать, без анестезии душевную боль не унять. Люба выпила, залпом, скривилась, но тут же выпрямилась, ударив себя по коленкам.
Спасибо! Мне стало легче. Наверное, Вы правы, не рабочее у меня состояние. Скажите когда прийти и я отработаю.
Любаша поднялась, а рука женщины усадила ее на место.
Сидеть! Мой час, как хочу, так и кручу! женщина уже поставила на стол графинчик, в испарине, нарезку из дефицитных колбас, сыра. Тут же разместилась баночка оливок. Давай выпьем, за нашу, женскую долюшку и ты мне все расскажешь.
Нечего мне рассказывать, просто муж ушел.
Ой-ли! Можно подумать он впервые хвостом крутанул.
Но он вещи забраааал. опрокинув рюмку, взвыла Любаша.
И чо?! Поносит его, пошляет и никуда не денется, вернется. У вас же дети!
А то это их держит.
Ну, это как поглядеть. женщина выпила горькую не кривясь, бросила в рот оливку и улыбнулась. А вот если ты выть будешь и себя опускать, то не вернется.
Люба заревела, будто и не слышала слов клиентки, словно прорвало ее:
Ой, горе мнееее! Что же я теперь делать будууу? Старшая калечка с рожденияяаа, младшая еще под стол пешком ходииит Я же все для негооо, самое лучшееее. подняла руки, вены выпирали на кистях, натруженных постоянной работой. В больнице отпашешь, потом по клиентам бегаееешь, чтобы дом полнааяя чашааа, что бы он, как с иголочкиии. Гад он паршииивый Любаша выпила следующую рюмку, понюхала бутерброд, заботливо всунутый в ее руку хозяйкой и положила на тарелку, продолжая выть белугой.
Все, хватит себя жалеть! Пьем по последней и я научу тебя, как его привязать к себе на всю жизнь! Люба вмиг умолкла и, расширив глаза, уставилась на хозяйку. Пей и ешь! А то дурь в голову ударит, глупости начнешь делать, а мне ты еще нужна. Живехонькая!
И Любаша, как послушный ребенок, выпила налитую водочку, опустошила тарелочку и села, сгорбившись, но открыв рот, слушать женщину.
Думаешь мой не бегал? Еще как бегал, за каждой юбкой, что мимо мелькала. Да и сейчас поглядывает на голые ножки, я-то знаю. Но вот уйти от меня засть!
Дааа протянула Люба и икнула. Вы такая, такая
Так кто меня такой сделал? Сама! Ладно, не лупай глазами, обещала скажу. Только ты слушай внимательно и делай, все в точности, без фантазий.
Обещаю!
Ты не мне обещай себе, твоя жизнь на чаше.
****
Средина семидесятых, май. Каштаны запалили свечки, земля, как веснушками, украсилась одуванчиками. Любаша жила с замиранием сердца от любого шума у двери, четко выполняя указания тетки. Звонила мужу на работу, каждый день, приветливо здоровалась, без упрека и жалоб. Услышав его сухое приветствие, отдавала трубочку детям и, не прощалась с ним, стояла весь разговор, прислушиваясь к их разговору. Неделя пролетела как муха по кухне, оставив неприятные следы. Но она держалась, ой как держалась! Не поехать к нему на работу, не упасть в ноги, не явиться в дом его пассии и не закатить скандал Многое еще терпела и привыкала за собой ухаживать, с детьми общаться, даже гулять с ними, по вечерам и обязательно там, где бы он их, ненароком заметил. Но ничего не помогало. Семь длинных дней и ночей, а он так и не вернулся. Множество часов, еще больше минут, а он так сам и не звонил.