«Если это спасет ее и ее мир», - был мгновенный ответ Камуи, когда он сделал шаг вперед. «Тогда это была бы всего лишь небольшая жертва».
«Просто скажи нам, что мы должны делать» - потребовал Тойя. «Наши жизни уже принадлежат ей если для этого потребуется кровь, то мы будем истекать кровью».
Кё переводил взгляд с одного хранителя на другого, видя, что все они согласны. «Если мы умрем в этом царстве, то появимся в ее... но за такой поступок придется заплатить. Наши силы как хранителей будут урезаны вдвое, и наши крылья это плата, потому что они будут силой, которая перенесет нас через время и пространство».
«Мы будем вместе?» У Шинбэ хватило предусмотрительности спросить.
«Мы братья, и это никогда не изменится. Мы не возродимся... но проскользнем сквозь завесу времени такими, какие мы есть. Смертным мы покажемся только в возрасте от семнадцати до девятнадцати лет, но наше бессмертие удержит нас от старения. Сила нисхождения даст нам жизнь, как если бы мы всегда были там, среди них рядом с ней. Жрица невинна в царстве людей у нее не будет власти, пока она не достигнет совершеннолетия».
Шинбэ крепче сжал свой посох, глядя на кровавое поле битвы, окружавшее их. «На нас много раз нападали могущественные демоны, и все же мы живем. Просто как хранитель может позволить убить себя?»
Едва заметный намек на улыбку появился на губах Кё, когда он ответил. «Чтобы убить хранителя, нужен хранитель».
«Если мы собираемся сделать это, то мы могли бы также сделать это испытанием на прочность» - настаивал Котаро, пытаясь отогнать ужас убийства своего брата.
Шинбэ кивнул, понимая, что Котаро пытается сделать. «Мы всегда задавались вопросом, кто из нас самый сильный».
Сверкающие глаза Камуи почернели, и эбеновый цвет быстро распространился по его крыльям, как будто он ел звездную пыль, которая блестела там разноцветными крапинками. В тот момент, когда Камуи обрел свою истинную силу, это стало борьбой не на жизнь, а на смерть.
Через несколько мгновений Тойя остался стоять последним. Он упал на колени от боли от того, что только что сделал, и от того, что ему еще предстояло сделать. Никто не думал о самой настоящей жертве, которую предстояло принести.
«Быть с тобой» - его голос был всего лишь шепотом, когда он держал остальные свои мысли глубоко внутри себя. Крепко сжав два своих кинжала, он вонзил их в свое сердце. Последние остатки его силы активировали священные кинжалы, когда лед быстро растекся от его сердца за ним последовало пламя.
Глава 2 «Голос из прошлого»
15 лет спустя
Киоко остановилась перед дверью кабинета, не желая входить. Она училась в школе-интернате для девочек, сколько себя помнила, и то, что ее вызвали в кабинет миссис Дерьмо, никогда не было хорошей вещью. Это придало словам «Вот дерьмо» новый смысл.
«Войдите, Хого». Даже приглушенный из другой комнаты, женский голос казался резким и непреклонным, таким, который в основном действовал людям на нервы.
Киоко вздрогнула, удивляясь, как, черт возьми, старая леди вообще узнала, что она там стоит. Она на секунду огляделась вокруг в поисках секретной шпионской камеры, которую так и не нашла, затем пожала плечами и открыла дверь.
Видя, что директриса не одна в кабинете, Киоко переминалась с ноги на ногу, гадая, что она сделала, чтобы на этот раз попасть в беду. Поскольку школа находилась у черта на куличках и в помещение не допускали мужчин, она никогда не была в одной комнате с противоположным полом и мгновенно отвернулась от него.
«Присаживайтесь, мисс Хого, нам нужно многое обсудить» - сказала миссис Дерьмо со всем высокомерием, на какое была способна. Даже она, казалось, была потрясена тем, что в ее праведную школу вторгся мужчина. «Это мистер Сеннин, адвокат, который занимается имуществом вашей семьи с тех пор, как вы поступили сюда в нашу школу. Он довел до моего сведения, что его работа теперь завершена, и все права на имущество возвращаются к вам с полуночи сегодняшнего вечера».
Киоко несколько раз моргнула в замешательстве. Ее семья это что? Ей всегда говорили, что она воспитанница школы, и предполагали, что это означает, что она сирота. Ее день рождения был завтра, но Киоко вздрогнула от своих мыслей, когда миссис Дерьмо внезапно встала и направилась к двери кабинета.
Спина старухи была жесткой, как доска, и ее каблуки громко стучали по деревянному полу офиса. Она посмотрела вниз на свой нос поверх раздражающих очков, которые свисали с его кончика. «Я оставлю мистера Сеннина, чтобы он объяснил остальное». Дверь закрылась с оглушительным грохотом, оставив Киоко и мужчину одних в кабинете.