Хроники Арли. Книга 3. Я инквизитор - Владимир Валерьевич Комарьков

Владимир Комарьков

Хроники Арли. Книга 3. Я инквизитор

Москва

08.07.2020

Глава 1

Тишина может оглушать. До звона в ушах, до бешеного стука крови в голове. Удары сердца начинаешь чувствовать всем существом, сознание переключается на аварийный режим, и ты словно выпадаешь из мира на его изнанку. Что-то подобное, наверное, испытывает солдат, когда рядом рвет взрывом землю. Остальных разбросало, как кегли,  не повезло,  а одного лишь накрыло безобидным дождем из глины. Служивый смотрит в одну точку, зажимает уши и раскачивается из стороны в сторону. Или бредет потом куда-то, не разбирая дороги. Ему орут в лицо, трясут за плечи, а он не слышит и не видит, уставясь глазами «за грань». Или, как безумец, повторяет одно и то же слово, кажущееся ему бесконечно важным, будто от повторения этих звуков зависит чья-то жизнь.

 Аридил!

Никогда бы не подумал, что судьба подкинет мне эту роль и придется испытать нечто подобное. Предметы, люди, сам трактир все подернулось пеленой, отдельные голоса слились в размеренный гул где-то на пределе слышимости. Чувство нереальности происходящего затопило меня. Мысли стали тягучими и непослушными, как и окружающий мир. Я дернулся всем телом, но так и не смог встать что-то удерживало меня за руку. Повернув голову, с удивлением увидел, что Валена с искаженным то ли от страха, то ли от ярости лицом изо всех сил пытается тянуть меня к лестнице на второй этаж. Она что-то кричала, ее рот раскрывался и закрывался, но, как в немом кино, слов не было слышно. На грани сознания мелькнуло недоумение: «Что происходит?»  и пропало. Я выдернул ладонь из ее пальцев, потерял равновесие и упал.

 Аридил!

Извернувшись по-паучьи, я перекатился со спины на живот и бросился в сторону неподвижно лежавшего эльфа. Загрохотала опрокидывающаяся мебель я словно превратился в маленький ураган, расшвыривая все на своём пути. В памяти отпечаталось, как рядом, словно израненный носорог, среди обломков ворочается Оррик. Инквизитор получил множество ран, выглядел так, что краше в гроб кладут, но, не являясь главной целью для нападавших,  выжил, потому что его старались лишь обездвижить, замедлить, но не добивали любой ценой.

За спиной грохнулось об пол что-то тяжелое. Моего лица коснулся лёгкий сквозняк, который всегда возникает, когда в помещение, наполненное запахами пережаренной пищи, кислого пива и немытых тел, впускают свежий, с вечерней прохладцей, воздух с улицы. Гул изменил тональность, краем глаза я отметил, что зал трактира стал быстро заполняться людьми, ошарашенно взирающими на царивший внутри разгром, но это сейчас нисколько не волновало меня. Мой взгляд оказался прикован к эльфу: Аридил всем своим немалым телом растянулся на полу. Когда я дополз до него, руки угодили во что-то липкое и горячее память немедленно подсунула кадры моего собственного воскрешения. У Аридила такого шанса не будет. Его смерть окончательная. Я боялся увидеть бездыханное тело, но эльф ещё дышал. Он с трудом нашел меня глазами и улыбнулся одними уголками губ.

 Передай сестре, что ее младший брат исполнил свой долг до конца. Пусть Инглан проводит мой дух, как подобает обычаям прошептал он, но я с яростью оборвал его.

 Не пори чушь!

Слова, сказанные эльфом, словно разорвали пелену безмолвия, сотканную вокруг, и со всех сторон на меня обрушились звуки: голос Валены, выкрикивавшей мое имя, изумленные возгласы остальных людей, грохот сдвигаемой мебели, хруст побитой посуды под ногами и отборная ругань Бардварта, напропалую крывшего неизвестных налетчиков. Я же сидел на коленях в луже крови своего друга и боялся до него дотронуться, как будто искорка жизни эльфа могла исчезнуть, едва его коснется моя рука.

 Молчи!  я, наконец, пересилил страх и положил руку ему на плечо.  Сам все расскажешь. Мы сейчас пошлем за тем магом, и он живо поставит тебя на ноги!

Эльф слабо улыбнулся и тут же закашлялся. В его груди что-то захрипело и забулькало, воздух из лёгких вырывался тяжело, с присвистом. Вся одежда, некогда такая светлая и парадная, от горла и до живота потемнела и свисала ошметками, как будто после выстрела картечью в упор. В нескольких местах ткань почернела, подозрительно поблескивая гранями, и мне стало понятно, что кровь продолжает толчками выходить из ран.

 Бездушные всегда исполняют свою работу на совесть. Если они ушли, значит, достигли своей цели.