Аннотация: Для такого опытного шнипаря, как Андрей Волков, «вскрыть» квартиру — плевое дело. Пусть это и квартира грозного Груздя — фактического хозяина города. «Вскрыть»-то легко, а вот уцелеть после этого гораздо труднее — ведь менты взяли его заказчиков, а вместе с ними и сумку с компроматом на всю местную братву. Город гудит как улей, только вместо пчел летают пули, и жалят они побольнее...
---------------------------------------------
Владимир Рыжков
Часть первая. «Возвращение»
Глава 1
На площадке между лестничными маршами возле маленького двустворчатого окошка, выходящего на крышу подъезда, торчали два подозрительных парня в черных кожанках и спортивных штанах. В доме всего пять этажей, лифта не полагается, хрущоба, одним словом, поэтому по лестнице шастают все, кому не лень. Парни стояли уже с полчаса, изредка переговаривались, курили и бросали окурки на пол. Один, с приклеенными усами, в шерстяной шапочке, оттянул рукав, посмотрел на часы.
— Запаздывает.
Его напарник в темных очках и надвинутой на глаза кепке бросил окурок, притоптал ногой, сказал спокойно, словно был уверен на все сто:
— Сейчас подъедет.
Наверху хлопнула дверь, послышался топот ног по лестнице и громкие крики.
— Бах! Бах! Убит!
Парни вздрогнули, судорожно сунули руки за пазуху, напряглись. Сверху слетели два мальчугана, они гнались друг за другом, перепрыгивая через ступеньки. У одного в руках пластмассовое ружье, у другого железный пистолет. Пистолет стрелял бертолетовыми капсюлями, звуки выстрелов не громкие, но противные. Пацаны пронеслись мимо, обдав парней гомоном, вылетели во двор.
Усатый приоткрыл створку окна, выглянул на улицу.
— Да где он, черт?
— Не нервничай, — парень в очках спокоен, как монумент.
Внизу заскрипела пружина, бухнула входная дверь, стали слышны тяжелые вздохи и скрежет металла. На лестнице возникла толстая мамаша, волокущая по ступенькам коляску с ребенком. Она с трудом и жутким напрягом доволокла её до площадки, где отдыхали парни, опустила на пол, выпрямила спину, отдуваясь.
— Мужички, помогите поднять на четвертый.
Парень в очках обернулся, бросил через плечо:
— Двигай дальше, кукла!
— Вот воспитание! — мамаша повысила голос. — А вроде приличный человек. И откуда такие …
Усатый сорвался с места, схватил коляску и бегом взлетел наверх. Мамаша еле поспевала за ним. Через мгновение он вернулся на исходную позицию, начал разминать правую кисть, пожаловался:
— Черт, теперь рука будет дрожать!
— Поэтому я и отказался, — сказал напарник.
— А что, слушать её возгласы?
— Теперь она тебя запомнит.
— Плевать. Все равно не узнает.
— Наплюешься.
Где-то на пятом стукнула входная дверь. По лестнице разлетелся звон пустой посуды, как звон колоколов. Звон быстро приближался, пока на площадке не возникла женщина в задрипанном пальто. Она опустила на пол громадные сумки с торчащими наружу горлышками, решив передохнуть, а заодно разглядеть, что за типы торчат у подоконника.
— Накурили-то, набросали! Вот свиньи! — в сердцах сказала она, подхватила сумки и двинулась вниз, продолжая ругаться на весь подъезд.
— Ну и дом! — выдохнул усатый. — Проходной двор.
— Теперь понял, почему он выбрал пятиэтажку?
— Соображает. Не дурак.
— Дурак. Все равно не поможет.
— А если он сегодня не приедет?
— А если ты не заткнешься?
У подъезда тормознула черная «бээмвуха», заехала на тротуар левыми колесами, загородив подходы к дверям. Из машины вылез молодой симпатичный мужчина в хорошем кашемировом пальто и дорогих английских ботинках. Из расстегнутого ворота светилось белое пятно рубашки с черной полоской галстука. Что-то блеснуло на галстуке ослепительно яркое.