Тишина, вернувшаяся в дом после ухода Ивана Львовича, показалась ему неуютной и тревожной. Будущее покрылось туманом.
Обещанная служба не пугала, нет. В предложении полковника он прежде всего почувствовал доверие к себе. Такое доверие льстило. Льстил даже сам тот факт, что выбор полковника пал именно на него и это совпало с его попытками выбраться из желтого Таджикистана. Теперь уже казалось, что та встреча на выходе из Управления погранвойсками не была случайной. Теперь уже не верилось, что случайность может так много изменить в жизни. Огорчала только продлевающаяся разлука с семьей, тревога за них, живущих на даче у родни в Саратове. Как они там? Что едят? Что делают? Вспоминают ли его? Ждут ли от него вестей?
Конечно, ждут. В этом было бы глупо сомневаться. Ник прилег на диван.
Закрыл глаза. Подумал о том, что июле ему исполнится сорок лет. Хорошо бы отпраздновать вместе с семьей. Может, придется слетать ради этого в Саратов?
Ведь ясно, что за полтора месяца вопрос с квартирой не решится.
* * *
С Димой Ракиным Виктор встретился даже раньше, чем собирался. Просто наткнулся на него, выйдя на улицу вдохнуть свежего воздуха.
— Ты это куда в рабочее время? — угрожающе-шутливо спросил Дима вместо приветствия.
— Как раз тебя ищу, — признался Виктор.
— Шутишь! Зачем я тебе нужен?
— Не шучу, — совершенно серьезным тоном произнес Виктор и усмешка на лице приятеля и бывшего коллеги исчезла за сомкнувшимися тонкими губами.
— Ну если не шутишь, пойдем где-нибудь присядем! — предложил Дима.
Молча они дошли до «подвального» бара «Седой кот», спустились по ступенькам. В баре было безлюдно и даже за стойкой никто не стоял в ожидании клиентов. Пришлось Диме достать из кармана брюк монетку и постучать ею по мраморной стойке. На цокающий металлический звук выглянула миловидная девушка с лицом, перегруженным косметикой.
Уселись они за угловой круглый столик с мраморной столешницей. Мрамор был настолько холодным, что, случайно дотронувшись до него, Виктор тотчас отдернул руку. В баре было прохладно, и прохлада эта после светившего на улице жаркого солнца казалась настоящим холодом.
Словно в подтверждение этих ощущений Виктора за стойкой кашлянула молодая барменша.
— Ну, рассказывай, — Дима устремил хитроватый взгляд на Виктора.
— Что рассказывать, ты наверное знаешь. Я дело получил. Убийство…
— Поздравляю! Есть возможность отличиться!
— Не уверен, — задумчиво произнес Виктор.
— Почему? — наигранно удивился Дима. Виктор глотнул кофе.
— Понимаешь, — сказал он. — Похоже, что кто-то хочет меня подставить. У меня же в производстве только мелочи были, а тут — убийство генерала, советника президента. И именно мне!..
Виктор посмотрел на Диму умным вопросительным взглядом.
— Сам допер или Крыса растолковал? — спросил после паузы Дима.
— Сам бы допер, наверно, чуть позже… — признался Виктор. — Но что это меняет?
— Ничего не меняет, — кивнул Дима. — Ставки те же, лошади тоже.
Он достал из нагрудного кармана рубашки пачку сигарет. Закурил.
— Это я тебя посоветовал, — негромко между двумя затяжками проговорил Дима. — Я тебе все объясню… Нет, пожалуй, не все… Надо быть честным. Я всего и знать не могу…
Дима машинально «втоптал» недокуренную сигарету в стеклянную пепельницу и тут же достализ пачки вторую. Снова закурил.
* * *
Виктор допил кофе. Сходил к стойке, взял еще чашечку.
Молчание длилось минут пять.
— Так ты мне что-то объяснишь? — спросил наконец Виктор.
— Да, — очнулся Дима и вмял в пепельницу вторую сигарету. — Дело перебросили тебе, чтобы легче было отслеживать попутные процессы.
— Какие процессы?
— Которые идут обычно попутно со следствием. Процессы давления, вмешательства, подбрасывания анонимной информации и так далее.