— Ничуть не отряхает. Не раньше чем через месяц начнет отряхать.
— Вот это-то и обидно, — со вздохом сказала Варя. А чего ей обидно, не пояснила. Можно подумать, голые деревья привлекательнее, чем деревья с листвой. Варвара вообще девушка странная. Вот так выдаст какую-нибудь фразу и замолчит и сидит, в облаках витает. Однако главбух Петр Аркадьевич почему-то не обращает внимания на эти ее витания. Он как будто уже определил для нее место в бухгалтерской иерархии, и Варя ему вполне соответствует.
— Голова у Варвары светлая, — приговаривает он, — но как специалист она пока не сформировалась. Нет в ней осознания важности своей работы и миссии бухгалтера вообще. Молодая, исправится.
Петр Аркадьевич — романтик бухучета, как про себя считает Маргарита. Нет осознания, это значит, что Варвару не заставишь брать работу на дом. Отбоярится:
— Я — рядовой бухгалтер. Мне положено трубить от звонка до звонка. Главный бухгалтер — персона грата, ему положено баланс подписывать. Иное дело — зам главного, ей, как говорится, и карты в руки. Она за все отвечает, больше всех работает и, кроме главбуха, больше всех получает…
Зарплата у Маргариты приличная, грех жаловаться, такую в городе еще попробуй найди, но и вкалывать приходится на полную катушку.
Вообще-то работать дома приходится не так уж часто. И берет ее Маргарита по собственной инициативе. Ничего бы не случилось, если бы баланс сдали на день позже. Просто ей хочется — перед собой уж можно и не кокетничать — лишний раз услышать в свой адрес похвалу от Петра Аркадьевича. Наверное, это удел всех женщин, у которых нет семьи, — получать удовольствие только от работы. Хотя так думать и обидно.
Как бы то ни было, все расчеты Маргарита закончила и теперь с чувством выполненного долга могла бы пойти… Например, навестить родителей. Старший брат Слава с семьей живет неподалеку от отца с матерью, и мама жалуется, что невестка посещает их чаще, чем родная дочь.
Нет, посещение родителей лучше отложить до буднего дня. Все-таки сегодня суббота, хочется чего-нибудь неординарного. ЭТАКОГО, как сказала бы подруга Люська.
Маргарита не понимала, откуда вдруг у нее это возбужденное состояние. Чего это она ждет? Мало ли суббот прошло у нее без каких бы то ни было событий: сходит к маме, сходит к подруге, вот и прошли выходные дни… Почему вдруг именно сегодня ей захотелось другого?
Можно, например, позвонить Володе. Есть у нее такой знакомый…
Маргарита скривилась, словно на зуб ей попала зеленая алыча. Этакая кислятина.
Он ей, конечно, обрадуется, но весь вечер с ним будет до зевоты предсказуем.
Володя накроет на стол. Обязательно поставит какое-нибудь собственноручно приготовленное кушанье. То ли грибы, то ли маринованное сало, то ли рыбу — он мужик хозяйственный, запасает все впрок и готовит так, что иной женщине остается только завистливо вздыхать.
И будет уговаривать ее съесть то или другое, и будет ждать ее похвалы, а потом сиять от радости и скромно приговаривать:
— Да вот, купил у проходной, одна бабулька продавала. (Или мужик на остановке торговал.)
Это одна из его любимых тем: он все покупал «по случаю», такой вот оборотистый, мечта одинокой женщины.
Они поедят на кухне, выпьют, потом Володя подвинет к ней табуретку и станет целовать мокрыми губами, тиская ее грудь.
Когда Маргарита наестся — он терпеливо станет ждать ее насыщения, — Володя повлечет ее в комнату, включит музыку и начнет стелить постель…
И если она замешкается, укоризненно скажет ей:
— Ну что же ты, раздевайся!
Звонить Володе не захотелось.
Маргарита свела лопатки вместе и помассировала поясницу. Нигде в нашем государстве высокую зарплату просто так не платят. Даром — за амбаром, как сказала бы та же Варвара.