Необыкновенно привлекательный перестарок, пошутил мужчина.
Настолько необыкновенно, что и замуж никто не берет, нежная осетрина таяла во рту, я потянулась отломить кусочек хлеба.
Не берет? он выгнул бровь. Я знаю как минимум одного, но очень настойчивого претендента на вашу руку и сердце.
Снова ладони начали гореть, я залпом выпила воду.
Господин Милевский последний мужчина, за которого я соглашусь выйти замуж, взяла себя в руки и улыбнулась, а больше кандидатов нет, даже при условии мужского коллектива.
Мужчины нынче боятся отказов, покровительственно сообщил мне адвокат, даже состоявшиеся и вполне успешные. Даже я.
В словах его мне вдруг почудился намек на флирт, я замерла и отложила ломтик хлеба:
Простите?
Шучу, Маша, он засмеялся.
Расслабленно выдохнув, я мысленно рассмеялась. Господи, пришло же в голову! Иван Петрович с самой первой встречи относился ко мне по-отечески. Какие заигрывания, Мария Михайловна?
А я уж было подумала, вы пришли в неописуемый восторг от моей несравненной красоты, протянула я не без скепсиса.
Не было у меня никакой красоты. Русые волосы, субтильное телосложение, серые глаза. «Небо над Невой», вспомнила я слова Алексея и вздрогнула. Показалось, что это не моё воображение, а бывший жених сестры шепчет мне на ушко банальный комплимент.
Конечно, пришел, согласился мужчина. И довольно давно.
В первую встречу! подхватила я шутку. Как мои разбитые колени увидели, сразу и восхитились.
Верно, серьезно ответил Бортников, а потом всё-таки не сдержался и захохотал: Ваши коленки были хороши.
Мы закончили трапезу и вышли на улицу: резкий контраст теплого помещения и стылого пронизывающего ветра. Иван Петрович открыл передо мной дверь автомобиля.
Благодарю, я вскочила на широкую ступень и заняла место позади водителя. Подняла воротник пальто и сжалась, стараясь не отдать улице ни толики своего тепла.
Если бы не холод, я бы сразу уснула. Сказывалась бессонная ночь.
Я знала, знала, что у меня нет ни единого шанса, но всё равно на что-то надеялась. Алексей
Следующая наша встреча произошла на похоронах сестры.
Маленькая свежая могилка за оградой кладбища. Самоубийце не место под тенью креста и наш доктор с известием о том, что погибшая носила дитя.
Примите мои соболезнования, подошел ко мне господин Милевский.
Я ничего не ответила, лишь поджала губы и туже завязала черный платок. Взгляд черных глаз прожигал насквозь, на миг мне показалось, что я снова стою перед ним в одной только мокрой сорочке.
Куда же вы? он взял меня за руку.
Не смейте ко мне прикасаться, прошипела я, не смейте, я чувствовала, как жар, что горит внутри, рвется к рукам, рвется обжечь его. Уничтожить убийцу Ольги.
Алексей! испуганно крикнул отец. Отойдите от неё!
Папа прижал меня к себе:
Успокойся, слышишь?! Успокойся, иначе добросердечные соседи узнают, и ты окажешься в тайном отделе! И я не знаю в каком качестве!
Прости, отстранилась от отца, я буду у себя. Не ждите меня на поминки. Если я еще раз увижу его, боюсь, уже не сдержусь.
Папа кивнул, и я в сопровождении двух слуг пошла в поместье.
До встречи, тихо сказал Алексей, когда я проходила мимо.
«Эта встреча станет для тебя последней», зло подумала я.
Вот только наивные мысли о мести быстро исчезли после встречи с реальностью.
После смерти Оли мы переехали в Петербург. Ни я, ни мама не могли оставаться в усадьбе. Столица встретила нас пасмурным небом и пронизывающим ветром. Впрочем, погода как нельзя лучше подходила моему настроению. На душе было так же уныло. Серый сонный город, серая сонная я. Во сне боль притупляется я и бодрствуя спала.
Слуги кучей сгружали вещи у парадной. Меня приставили за ними смотреть. Пошел дождь. Сначала мелкая морось, а потом и ливень. Не помню, успела ли я намокнуть, помню, как надо мной с громким щелчком раскрыли зонт. Я проснулась и повернулась на звук.
Он был весь в черном, но ярким пятном закрыл собою серый мир вокруг.
Рад приветствовать вас в столице, сказал Алексей.
Что вы здесь забыли?! зашипела я.