Еще сотня зеркал стояла в стороне от нее, эти еще не действовали. А теперь, когда Кейт и Ри покинули обитель Драконов, изображение никогда уже не оживит их. Впрочем, Алариста все равно держала их поблизости, потому что этого требовали Дугхалл и Хасмаль. В последние несколько дней то одно, то другое стекло вдруг оживало, позволяя Дугхаллу и Хасмалю узнавать что-то новое и ценное. Пока остается надежда, она будет соблюдать требуемое.
Хасмаль исчез, по ее ощущениям, более половины стоянки назад: непостижимые Драконьи чары выхватили из палатки его тело и унесли неведомо куда. И пока еще ни одно из зрительных стекол не показало ей желанного лица. Алариста шептала бесконечные молитвы Водору Имришу, спрашивала у бога, по-прежнему ли он слышит ее и любит ли настолько, чтобы вернуть ей назад Хасмаля. Если она сможет увидеть его хотя бы на мгновение, просто для того, чтобы узнать, что он еще жив, это придаст ей сил и позволит впервые за все это время облегченно вздохнуть.
Чьи-то руки раздвинули полог палатки, и внутрь проскользнул Янф. Он опустился на пол возле Джейма, безмолвно сидевшего около Аларисты, утешая ее своим присутствием.
— Целительница уже идет, — сказал Янф. — Хасмаля видели?
— За все это время она даже не шевельнулась, — негромко ответил Джейм, — поэтому я думаю, что она не видела его.
Алариста собралась с силами и ответила сразу обоим — просто для того, чтобы показать, что она слышит их и еще ощущает окружающий мир, хотя бы и краем сознания:
— Никаких признаков.
— Прости. Могу я чем-нибудь помочь тебе?
— Будь рядом, — попросила она. — Если что-нибудь произойдет, мне потребуется ваша помощь.
Мгновение спустя в палатку вошла целительница, держа в руках свою сумку. Опустившись на колени возле Дугхалла, она начала извлекать из нее все необходимое. Пожилая женщина эта была из числа людей самого Дугхалла — того войска, которое он собрал несколько месяцев назад. Она тоже была Соколом, прекрасно владела магией исцеления и сохраняла относительное — в этих тревожных обстоятельствах — спокойствие. Если у Дугхалла еще оставался шанс выкарабкаться, целительница, вне сомнения, не упустит его.
Стражники неподвижно замерли у стен палатки с мечами в руках; никто из них не улыбался и не шутил с тех пор, как Хасмаль с отчаянным воплем исчез во вспышке света. Напряженные и напуганные воины внимательно наблюдали за происходящим. Их обязанностью было убить Дугхалла или Хасмаля, если душа Дракона, проходя свой последний путь через тело того или другого Сокола, вместо того чтобы благополучно отправиться в миниатюрное Зеркало Душ, одолеет кого-нибудь из них и завладеет плотью чародея. И вот теперь Дугхалл лежит без чувств на ковре, Хасмаль исчез, а Алариста призналась, что не обладает той магической силой и умением, которые позволили Дугхаллу и Хасмалю успешно пленить столь многие Драконьи души. Они понимали, что если она уступит натиску Драконов, им придется убить ее — но тогда все они лишатся последней надежды.
К плечу Аларисты прикоснулась чья-то рука, и она вздрогнула.
— Смотри! — прошептал Янф, указывая на одно из зрительных стекол, до той поры остававшееся темным. Не успев удивиться внезапной вспышке света, она охнула и впилась глазами в мгновенно сфокусировавшееся изображение. Прямо перед ней появилось лицо Хасмаля, порезы на обеих щеках и веках кровоточили, кровь сочилась и из множества ран на теле. И без того обычно бледный, теперь он был белее снега. Алариста могла бы пересчитать капельки пота, выступившие на его лбу и над верхней губой.
— Мы нашли способ сделать собственное Зеркало Душ, — прошептал Хасмаль.