Не хочу больше тратить твои деньги. Скажи мне на прощание что-нибудь приятное.
- Что же тебе, Птенец, сказать? Ах вот, слушай. Я все время вспоминаю то исполненное непередаваемым обоянием сопротивление, когда я, наклоняясь над твоим обнаженным телом, впервые попытался разжать твои сведенные стыдливостью колени. Мне тогда показалось, что я раскрываю двери в вечное блаженство. Этого нельзя повторить снова, но это уникальное ощущение я переживаю снова и снова каждый раз, когда я думаю о тебе. И только теперь я понял, что от нас ничего не остается, кроме наших чувств, переплетающихся в недоступном материи пространстве. Цепляясь друг за друга словно корни деревьев, наши чувства скрепляют собою время и пространство, в которых живет наше сознание. И следовательно, мое сознание и моя личность, ничто без тебя, мой Птенец.
Ладно, давай прощаться, но сначала и ты скажи мне что-нибудь хорошее.
- Что?
- Ну, например, что ты любишь меня.
- Ну ты же и так знаешь.
- Нет, ты скажи.
- Что?
- Что любишь меня.
- ...Люблю.
- Еще.
- Я люблю тебя.
- И я тебя, Птенец, безумно люблю. Что с тобой? Ты плачешь?
- Нет. Все! Пока! Мы и так наговорили на целое состояние.
- Пусть. Это не имеет значения.
- Я целую тебя...
- И я тебя...
Последние слова они произносили почти шепотом. Потом цепь бесконечного растворения друг в друге размыкалась. Полностью подавленное слухом зрение возвращалось, наступало расслабление, и Зверюга снова начинал видеть предметы вокруг. Все было слегка расплывчато и не четко. И этому было простое объяснение чувствам людей, как и корням деревьев, тоже нужна влага. И только это не дает им умереть.