Некоторые знающие люди в модных салонах Санкт-Петербурга и Москвы говорили, что когда-то цыганка нагадала императору чудесное спасение от семи попыток лишить его жизни. Он пережил девять покушений. Из них два не состоялись, их можно не подвергать счёту, итого семь. Восьмое стало роковым и смертельным. Оно было особым. Оно было седьмым и восьмым одновременно.
Правящий дом Романовых и возмущённое правительство выработали решение об увеличении полиции, расширении её полномочий. Были приняты гласные и негласные меры по укреплению гражданского мира и спокойствия. Шли разговоры, что, несмотря на противодействие либеральных кругов, к концу года будут приняты государственные решения, направленные на подавление возможных революционных выступлений. В них предполагалось дать особые властные полномочия губернаторам и командующим округами. Общество присмирело, оно начинало понимать, какое непростительное и преступное действие совершило.
Власти действовали решительно и энергично. За очень короткое время все террористические группы были выявлены. Более восьмидесяти активных членов были задержаны, а пять из них повешены на плацу Семеновского полка. Более пятидесяти отправлены на каторгу. Различные сроки уголовного наказания получили и остальные.
Ваше благородие, господин Струков приглашает! сказал вошедший надзиратель.
Что так рано? Шеф, как правило, в это время обычно занимается изучением срочных докладов и донесений за прошедшую ночь. Сводки читает по всяким преступлениям, грабежам и другим неправедным событиям, произошедшим в белокаменной, шутливо ответил сыщик. Я вот револьверы ещё не дочистил. Что-то изменилось, пока меня не было? Отвечай, друг мой!
Не знаю. У нас всё, как прежде. Начальник с утра был в настроении. Может, соскучился, три месяца вас не было.
Ладно, не льсти! Знаю я тебя. Соврёшь не моргнёшь! Иди, иди, сейчас прибуду.
Сыщик встал, собрал разобранные револьверы и положил их в верхний ящик стола. Затем, закрыв дверь кабинета, направился к Струкову.
«Не выдержал! Сам вызвал. Видимо, хочет заслушать по поездке в Петербург. Узнать столичные новости, а может, я грешен, в чем-то нарушил инструкции или уставы при задержании или при сыске? Либо пришла петиция от прокурора или судебного следователя? Такое бывает часто, на всех не угодишь. То купец пожалуется, то чиновник!» размышлял Евграф, следуя по коридору.
Помещение сыскной части состояло из кабинета начальника с приёмной, общего кабинета для чиновников по особым поручениям и канцелярии, совмещённой с адресным столом. В адресный стол приводились подозреваемые и совершившие преступления для опознания. Проходя через адресный стол, сыщик заметил, что там было, как всегда, шумно и многолюдно, несмотря на утро. В помещении толстый купец с жалобой на ограбление сердито высказывал своё недовольство волокитой, связанной с заполнением формальных документов. Городской мещанин, видимо, с какой-то кляузой или доносом на соседа озирался по сторонам и прятал глаза от присутствующих по причине неполной потери человеческой совести. Пожилая барыня со страхом смотрела на оборванного и грязного обывателя, задержанного за преступление и доставленного в адресный стол. Испугалась и забыла, наверное, зачем она здесь оказалась. Евграф прошёл в приёмную, но оказалось, что у начальника находится какой-то высокий чиновник из военного ведомства.
«Ну вот! Сам вызвал и сам занят! Ох уж, эти начальники, сложно у них всё в голове! А может, это по мою душу чин? Тот, который у него в кабинете! В Петербурге задержанные лица все как один непросты! Дети сановников, дворян, богатых людей, все из семей сильных мира сего! Пожалуй, чтобы уйти от уголовных осуждений или затормозить дела, сейчас жалобы и ходатайства пишут, а их адвокаты усердствуют!» подумал сыщик.
В ожидании своей очереди входа к начальнику сыскной части Евграф задумался о сложностях и трудностях исполнения полицейского долга.
Чины сыскных отделений были обязаны вести гласный и негласный надзор за преступниками и порочными элементами общества всех мастей и положений, активно использовать всевозможное наблюдение в местах скопления праздно гуляющего люда в театрах, церквях, на рынках, в торговых лавках, на базарах и площадях, в гостиницах и питейных заведениях, в общем везде, где могло быть совершено преступление. В обязанности входило проведение расследований по лицам, заподозренным в нарушении законов Российской империи, в том числе розыск имущества, на которое было наложено взыскание по долгам, наведение справок по лицам, которые задерживались участковой полицией на предмет претензии по линии уголовных преступлений или отсутствия паспорта. Надзор полагалось вести секретно, тайно для обывателей и уж тем более для преступников.
К сожалению!!! По просьбе правообладателя доступна только ознакомительная версия...