К солнечной стремись награде - Елена Коломеец

Елена Коломеец

К солнечной стремись награде

В черных глубинах космоса вращался маленький зелено-голубой шарик, укутанный белой пеленой облаков. С каждым его оборотом жизнь менялась, что-то развивалось, что-то уходило в прошлое, чтобы вернутся, спустя столетия. Человечество уверенно шагало за пределы родной планеты, осваивая солнечную систему. Землю пронзили скоростные туннели, по дорогам бесшумно скользили летающие автобусы, перемещающие пассажиров из Углича в Глазго за полтора часа. Дети забыли, что такое письмо от руки и едва вылезая из пеленок умели бегать по стенам в гравитационных ботинках. А на уроках физкультуры по-прежнему поощряли конкуренцию, стремление к победе любой ценой и спортивную злость.

 Батон,  обреченно произнес Толик и, не глядя на одноклассника, повернулся к команде.

Сергей встал со скамьи, присоединяясь к своим. Больше всего он не любил, когда капитаны по очереди выбирали игроков. Его всегда называли последним. Называли с такой обреченностью в голосе, как будто его, Батонова, придется всю игру носить за плечами как рюкзак. Хотя не такой уж он был обузой. Он старался.

Будь то эстафета, поло, гонки на лыжах или лазанье по канату, он старался изо всех сил и ради команды, и ради самого себя. Судьба одарила его неуклюжим тяжелым телом, которое приходилось таскать, как мешок с картошкой. В мечтах Сергей видел себя ловким и быстрым, он грациозно перепрыгивал через препятствия и устремлялся вдаль.

Привыкнув во всем полагаться на науку, он приносил домой самоучитель по ушу и по квартире, пугая соседей и пса Тихона, разносилось громкое: «Пха! Айя! Ууха!». Включив голографического помощника, он старался повторить позу всадника или пытался разобраться с тем, что такое пустой шаг, отдыхающий шаг и шаг на одной ноге. Колени предательски дрожали, мышцы охватывал огонь, но Сережа стоял, вытирая большими ладонями катящийся по лицу пот.

Проходила неделя, другая, самоучитель был изучен, позы опробованы, дыхательные упражнения продышаны, но легкость и грациозность не приходили. И Сережа отступал. Он понимал, что нужна работа над собой, что требуется постоянный каждодневный труд, но рядом не было человека, который подсказал бы ему как это сделать. А сам он был способен только на хаотичные усилия, которые в сумме не давали ничего, кроме коллекции самоучителей. В конце концов Батонов бросил попытки обрести спортивное мастерство, но мечтать не перестал.

Вот и сейчас, пока остальные лаборанты разбежались кто на обед, кто украдкой покурить на ступеньках института, Сергей сидел у окна и мечтал, позволяя мыслям легко скользить с одной темы на другую.

 Батонов, ты на Первой Лунной был?  спросил сидящий за соседним столом Кирилл Жданов.

 Не был,  ответил Сергей, отрывая взгляд от окна.

 А хочешь?

 Хочу.

 Значит записываем тебя представителем от института на спартакиаду. Будешь воздушным гимнастом? О, или вот, прыжки на лунных лыжах,  радостно предложил Кирилл.

Батонов криво улыбнулся, делая вид, что ему тоже смешно. Хотя на самом деле от таких разговоров на душе у него становилось холодно и промозгло.

 Серег, ты чего, обиделся?  спросил Кирилл, отвлекаясь от компьютера.  Я ж серьезно. Организации, участвовавшие в создании «Олимпика», проводят традиционный фестиваль позора, также известный, как «Наука Спорту». Каждые четыре года нагребаем по сусекам тех, кто хотя бы форму натянуть может и в раздевалке не заснет, и отправляем. Самое смешное, даже выигрываем иногда,  он хохотнул,  вот выступает в дисциплине всего три команды, и получается, все три призеры. Суровый мир научного спорта. Ну не Ивана Николаевича же отправлять или Марию Георгиевну, которым вот-вот второе столетие стукнет. А мы отлично проведем время, посмотрим на «Олимпик». Так куда тебя записывать?

 Гравити,  ответил Сергей, мечтательно подняв глаза к разгорающемуся закатным огнем небу.  Я всегда мечтал.

* * *

Под куполом стадиона развевались флаги. Лунный спортивный комплекс «Олимпик» ждал гостей. Первая Лунная принимала большие ленивые паромы, медленно курсировавшие между Землей и ее вечной спутницей. Быстрые прогулочные яхты, обгоняли их, влетая в шлюзы для легкого транспорта.

Команда московского космического института вошла в здание станции через огромную, похожую на гофрированную кишку, трубу. Она переливалась хромированной сталью и сразу задавала настроение, словно они оказались в одном из старых фантастических фильмов. Все здесь было с оттенком космической мечты, и Сергею это нравилось.