Виек, поразмыслив немного, кивнул, а его супруга сразу же указала в сторону пауков, спокойно стоявших вокруг:
Мы подготовили сольпуг к дороге.
Очень хорошо. Тогда можем грузить вещи и отправляться.
Эрмина и Виек отошли в сторону, позволяя слугам приблизиться к практически неподвижным сольпугам. Им на спину стали кидать тяжелые баулы, ремнями пристегивать мешки и бурдюки, но животные даже не шевелились, пребывая в каком-то глубоком трансе. Наметанным глазом Лантея сразу же заметила острые стеклянные иглы в ладонь длиной и с круглым ушком, которые торчали из сочленений между защитными пластинами, покрывавшими тело сольпуг. Они были воткнуты точно в нервные узлы и окончания, угнетая сознание пауков, делая их покорными воле наездников. Обладание такими иглами и навыками было признаком профессионального наездника на сольпугах, который мог за несколько минут превратить любого песчаного паука в послушную куклу, не испытывавшую боль или забывшую о жажде и голоде. Связка похожих игл висела на поясе у Эрмины, и Лантея невольно почувствовала уважение к этой особе, ведь в свое время и она сама пыталась овладеть тонким искусством наездников на сольпугах, но достаточно быстро сдалась.
Чем больше девушка исподтишка изучала этих двоих, Эрмину и Виека, с которыми ей и остальной группе теперь предстояло пересечь пустыни, тем больше она видела. Они оба были типичными воинами сдержанными, сосредоточенными и не привыкшими много болтать. На таких хотелось полагаться во всем, потому что они твердо контролировали любую ситуацию, предполагали, как стоит действовать и не боялись трудностей. Типовые доспехи делали их похожими друг на друга, и даже белые волосы были острижены одинаковым коротким ежиком. Но Виек казался гораздо старше своей жены: под его широко посаженными глазами уже появились глубокие морщины, тогда как Эрмина светилась молодостью и энергией. Она была одной из тех женщин, которых трудно было назвать красивыми, но что-то в ее лице невольно притягивало взгляд: может, это были пухлые губы или ироничный изгиб бровей; вот только по отдельности эти черты казались очаровательными, однако, все вместе они создавали образ достаточно заурядный.
Когда с приготовлениями было закончено, Лантея отпустила слуг и одной из первых забралась на выделенную ей сольпугу. Пауков было шестеро, для каждого члена делегации, и всех их нагрузили поклажей до такой степени, что для наездника оставалось совсем немного свободного места. Большинство хетай-ра привычно и легко вскочили на своих сольпуг, с удобством обустраиваясь на шкурах, постеленных поверх паучьих спин, и лишь Ашарх с внутренним содроганием смотрел на доставшуюся ему особь. Покорная сольпуга медленно двигала темно-красными хелицерами, ни на что не обращая внимания.
Аш, от того, что ты будешь так на нее смотреть, сольпуга никуда не исчезнет, сразу же заметила ступор своего спутника Лантея. Держи свой страх в узде и забирайся ей на спину. Хватит медлить. Нам уже пора выезжать.
На лице профессора отразилась вся гамма внутренних сомнений, и с места он не сдвинулся. Девушка закатила глаза, покрыла спину паука еще несколькими шкурами, а после грубо подтолкнула мужчину в сторону сольпуги.
Ты уже ездил на них. Справился тогда, справишься и сейчас, уверяла спутника хетай-ра, поглаживая животное по длинным лапкам.
Знаешь, тогда я был в горячке и почти без сознания. А в таком состоянии сидеть на сольпуге было как-то морально проще, проговорил Аш, невольно дергаясь при каждом малейшем движении паука и сразу же хватаясь за рукоять своего гладиуса, закрепленного на поясе. Не уверен, что я сам смогу контролировать ее. В тот раз ты управляла пауком. А я так не умею, Тея.
Одна-единственная игла в основании головы позволит тебе выбирать направление движения. Вот и все, что нужно знать.
А вдруг что-то пойдет не так, и она захочет сбежать или сбросить меня? Что мне тогда делать?.. О, проклятье! И на этом чудище мне придется ехать на край света?..
Не беспокойся так, со смешком сказал Манс, восседавший рядом на своем ездовом животном. Я буду возле тебя, если что.
Так как остальная группа ждала лишь его, Ашарху пришлось, стиснув зубы, все же забраться на паука, коря себя за слабость. Он с дрожью касался щетины на теле сольпуги и далеко не сразу нашел в себе силы схватиться за иглу наездника и слегка нажать на нее, вынуждая паука сдвинуться с места. И хоть ему без проблем удалось освоить управление, но чувство омерзения и ужаса, которые профессор испытывал в тот момент, когда касался погруженной в голову сольпуги иглы, были ни с чем не сравнимы.